Формула моей любви - [48]

– Да уж, это верно, – соглашался он и вздыхал, сопереживая: – Как известно, тайная любовь всегда сильнее явной, что ни говори. Если, это, конечно любовь, а не желание владеть человеком.

– Марком невозможно владеть, он уже захвачен своим талантом, с ним можно только идти рядом, и если повезет, то взявшись за руки, – грустно усмехалась Клавдия.

– А на других кавалеров ты не пыталась обратить свое внимание? Ты же у нас вон какая замечательная девушка? – улыбался Александр Иванович своей особой мудрой улыбкой.

– Отчего же, очень даже пыталась, только… – разводила она руками жестом смиренного бессилия.

– Я понял, – кивал Александр Иванович, – как говорил Черчилль: «Мне много не надо, достаточно самого лучшего».

– Как-то так, – вновь вздыхала Клавдия и признавалась: – Нет, я пробую, не зацикливаюсь на Марке, встречаюсь иногда с интересными парнями и даже романы завожу, только все это ерунда на самом деле. Нет, я нисколько не страдаю, да и «рай и счастье» только с ним мне не «блазнится». Просто Марк, это Марк, трудный ужасно, заумный педант и полный пофигист в одном комплекте, такта ноль, привирать и держать в голове, о чем соврал, ему лень и напряжно, засоряет разум, как он говорит, поэтому он прямым текстом говорит правду, а умение выстраивать какие-то личные отношения – это вообще история про другого – не про него.

– Но ты его любишь, – понимающе улыбался ей Александр Иванович.

– Да, – легко призналась Клавдия. – Как говорится, незаменимых нет, есть неповторимые. А у меня такой вот неповторимый «драгоценный мой, единственный друг». – И вздохнула. – Так и тянется эта история.

– Ничего, – подбодрил ее Александр Иванович, обнял и пошептал на ухо: – Ведь, как известно, чем темнее ночь – тем ярче звезды. Все у вас с твоим Марком переменится, вот увидишь.

Наверняка, что-то да изменится, только вопрос как?

Может, так переменится, что и ну его, это изменение.

Но рано или поздно любое дело неизбежно заканчивается, так и их сотрудничество с Александром Ивановичем подошло к концу. И Клаве казалось, что несправедливо быстро, настолько ее увлекло это дело.

И, процитировав надпись из американского салуна времен Дикого Запада: «Не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет!» – Клавдия вручила генералу макет книги.

И ведь получилась! И еще как получилась!!

Настоящий бестселлер, мемуары побили все рейтинги продаж.

Генерала Знаменцева принялись донимать СМИ, записывать интервью за интервью, издательство предложило ему рекламные поездки по крупным городам – одним словом, книга имела настоящий успех.

А вскоре к Клавдии обратились руководители того самого известного ведомства через бывшего куратора Василия с предложением поработать в столь же тесном сотрудничестве с еще одним отставным сотрудником их конторы, не менее легендарной личностью. И, встретившись с кандидатом в авторы, пообщавшись и посовещавшись с Александром Ивановичем, Клава согласилась.

Часть седьмая

Вновь мемуары получились необычайно захватывающими и имели не менее громкий успех. Начальство ликовало и напирало на необходимость продолжать работу и показало ей списки желающих оформить подобным образом воспоминания своей красочной жизни.

– Так и что это? – удивилась Клавдия, просматривая список известных личностей, и даже пыталась шутить: – Представленные к правительственным наградам или заявки на захоронение на Ваганьковском кладбище?

– Нет, Клавдия. – Начальник ее веселья не разделял. – Это список тех знаменитых личностей, которые изъявили желание, чтобы ты занялась их мемуарами.

– О как, – оценила звездный масштаб желающих девушка.

– Ну, ты не грузись, это я тебе показал для того, чтобы ты понимала, каким спросом пользуется твоя работа, – успокоил он и сообщил: – Я уже выбрал, с кем ты будешь работать над следующей книгой. – И назвал громкую фамилию известного культурного деятеля.

Клавдия порассматривала еще немного списки, вздохнула, осторожненько положила на стол листок с именами знаменитых граждан страны и скромненько ответила:

– Нет.

– Что нет? – обалдел начальник.

– Я не буду работать с этим человеком.

– Что значит, не буду? – в полном недоумении уставился на нее начальник. – Это твоя работа, тебе дали задание, так что никаких «не буду». Я дал распоряжение, с кандидатом все оговорено.

– Это не моя работа, – напомнила Клавдия. – Я предложила работать с мемуарами только Александра Ивановича, и только потому, что очень хорошо его знаю и он мне почти родственник, да и вторые мемуары мы писали с человеком, которого порекомендовал мне Знаменцев. А так я обычный редактор.

– Так это ты раньше была обычный редактор! – взбодрился начальник, решив, что девочка просто чего-то недопоняла. – А сейчас ты, Клавдия, наша гордость, звезда. У тебя прекрасно получились две книги. Продажи смотрела? То-то. Теперь будешь специализироваться записчиком мемуаров. План мы составили на год, в очередь желающих выстроили, помогать и поддерживать будем во всем, так что вперед.

– Нет, – твердо повторила Клавдия. – Вы меня не поняли. Я не хочу больше заниматься мемуарами, тем более с этим человеком.

– Так, действительно, не понял, – даже как-то растерялся начальник.