Формула - [64]

Смотря на продукт командной работы, мы не можем сказать наверняка, какой вклад внес каждый из соратников, а потому приписываем заслуги одному или нескольким членам команды — как правило, тем, кто стабильно работает в соответствующей сфере или кого мы знаем лучше всего. Хотя часто в результате все заслуги вознаграждаются, порой такой подход — как в случае с Прешером — приводит к серьезным ошибкам. В командах мы достигаем огромной продуктивности, но, как прекрасно знает Прешер, иногда совместная работа складывается не лучше, чем кошмарный групповой проект времен средней школы. Может случиться, что вы окажетесь в роскошном банкетном зале и будете пораженно аплодировать одному из своих соратников, который с благодарностью примет награду за ваши труды.

* * *

На мой взгляд, четвертый закон — это не закон упущенных возможностей и непризнанных заслуг. Открытие закона позволяет мне понять, как общество распределяет награды. Я обращаюсь к нему почти всякий раз, когда говорю со своими студентами, восходящими звездами своих сфер, которым нужно разработать стратегию, чтобы «сделать себе имя», работая над интересными проектами. Я вспоминаю его, оценивая перспективы совместной работы, новой должности или обязанности. Незнание законов распределения заслуг и человеческой природы может свести на нет весь наш вклад в любой проект. Понимание процессов, управляемых четвертым законом, помогает нам противостоять несправедливости.

Как гласит первый закон, заслуги часто признаются невидимыми сетями, а не отдельными арбитрами. Главным образом наш успех определяет огромная и изменчивая сеть отношений, в которых мы состоим. Подобно тому как ген Прешера подсвечивает нервные клетки мозга, теперь мы можем пролить свет на некоторые невидимые нити, определяющие нашу судьбу.

Все законы, которые мы разобрали в предыдущих главах, основаны на коллективном характере успеха. Зная это, мы смогли изучить, как общество реагирует на продукты и истории, как предубеждения влияют на присуждение наград, как успех порождает успех, как влияет на успех потенциал, как распределяются заслуги и как преуспевают команды. В каждом из этих законов есть элементы, которые мы можем использовать, когда хотим получить признание за свои труды.

Заключительная часть этой книги будет посвящена единственному закону, который доказывает ценность подхода Дарлин Лав и подчеркивает отличие ее истории от истории Прешера. Лав не только воплощает собой четвертый закон — ее упорство перед лицом огромных трудностей показывает нам, как положить свой талант в основу прекрасной карьеры. Подобно тому как откровение Лав в ванной помогло ей встать на путь к успеху — и в итоге выйти на сцену в одиночку, мы должны быстро усвоить уроки пятого и последнего закона. В конце концов, именно вы можете стать героем следующей истории ошеломительного успеха. Возможно, вашей лучшей работой станет проект, который пока варится на медленном огне. Не останавливайтесь. Боритесь. Позвольте науке вас мотивировать. Ведь скоро мы узнаем, что успех может прийти в любой момент.

Пятый закон

При упорной работе успех может прийти в любой момент.

Пятый закон объясняет, как можно выйти на пенсию и провести исследование, которое получит Нобелевскую премию, и почему некоторые словно играют в успех с тузом в рукаве. Мы познакомимся с К-фактором, который позволяет нам описать творческий процесс простым равенством. Пятый закон гласит, что успех тает, как снежинка, но креативность не имеет срока годности.

10. Ошибка Эйнштейна. Почему усердная работа вкупе с навыками в итоге приводит к победе

Я неизбежно анализирую свои провалы и успехи в свете проводимых исследований. Сумрачными зимними днями в Бостоне, шагая в свою лабораторию по обледеневшему тротуару, я снова и снова оцениваю свои заслуги и свои шансы. Дело в том, что наука стала для меня неожиданным путешествием по извилистой дороге, которая всего за двадцать лет привела меня из мира физики к сетям, а затем и к науке успеха. На заре своей карьеры мои студенты и постдоки радуются, глядя на открывающиеся перед ними возможности. Работая с ними, я отдыхаю душой и вспоминаю, зачем вообще пришел в академическую среду.

Однако моя судьба предельно ясна — и это подтверждается результатами многочисленных исследований. Дело в том, что инновации и открытия — дело молодых. Описавший теорию относительности в нежном возрасте двадцати шести лет Эйнштейн сказал об этом прямо: «Если человек не сделал великого вклада в науку до тридцати лет, он уже никогда его не сделает».

Это ощущение «балласта», которое маячит на заднем плане. Идут годы, на смену одним молодым исследователям приходят другие, и это склоняет к лирике даже физиков. Поль Дирак, который, как и Эйнштейн, получил Нобелевскую премию за открытие, которое сделал до тридцати лет, описал его в печальном четверостишии:

А возраст — главный неприятель,

Что может физику грозить.

Когда приходит год тридцатый,

Уж лучше мертвым быть, чем жить[146].

Хотя Дирак не последовал собственному совету[147] и опубликовал последнюю статью незадолго до смерти в восемьдесят четыре года, его посыл понятен. Они с Эйнштейном не ошибались, ведь данные свидетельствуют, что ученые, как правило, публикуют прорывные работы на заре своей карьеры. К такому выводу мы приходим, изучая карьеры признанных гениев. Например, психолог Дин Кит Саймонтон проанализировал карьерный путь более чем 2000 ученых и изобретателей со времен Античности по сей день, включая таких светил, как да Винчи, Ньютон и Эдисон. Он обнаружил, что большинство из них вписали свое имя в историю до тридцати девяти лет или примерно в тридцать девять, и это наблюдение подтвердило широко распространенное мнение, что творчество — удел молодых (или хотя бы людей раннего среднего возраста). Обратившись к карьерам художников и писателей, Саймонтон увидел, что и они довольно рано совершали прорывы. Вне зависимости от сферы и жанра новаторство — то топливо, которое заставляет меня вставать по утрам и приходить в лабораторию, — казалось не столь действенным для тех из нас, кто был старше и устал от рутины, а потому нуждался в нем больше всего.