Формируя память - [5]
Таким образом, общий пафос официального дискурса этого времени заключался в провозглашении послевоенного города «трудовым фронтом». В этой связи понятны многочисленные упреки, выражаемые исследователями ленинградскому, да и центральному послевоенному руководству, заключающиеся в том, что «за кадром» всегда оставались человеческие потери, понесенные городом, да и вся трагическая сторона блокадной эпопеи, ставшей на страницах газет и книг, на экранах кинотеатров, неотделимой от эпитета «героическая». По мнению В. И. Демидова и В. А. Кутузова, основная причина «табу» на упоминания о жертвах и потерях, о трагической стороне военных событий заключается в «жесткой установке показывать людям только светлые стороны бытия» (Ленинградское дело 1990: 38). По их мнению, эту установку можно считать оправданной во время войны, но не в послевоенный период. Нужно, однако, учитывать, что память о блокаде, которую пытались формировать партийные идеологи и руководители, была связана не только с военным прошлым, но и с задачами текущего момента — нужно было создать ленинградцам моральную опору для предстоящего им тяжелого труда по восстановлению города. Жители Ленинграда должны были работать в очень жестком режиме, в суровых послевоенных материальных условиях — с тем же упорством, с которым они трудились для фронта в годы войны (не зря появляется метафора «город — трудовой фронт»). Поэтому прежняя установка сохраняла в глазах власти свою актуальность.
Безусловно, мы вправе и поставить вопрос об отклике населения города на эту установку. Может быть, сразу после войны, когда время еще не залечило раны, большинство ленинградцев и не было внутренне готово вспоминать о жертвах и потерях? Или, напротив, большое количество свидетелей блокады оказалось в состоянии тяжелого внутреннего дискомфорта в связи с невозможностью соотнести собственные трагические воспоминания с героическим пафосом официального дискурса? В настоящее время, читая эти многочисленные публикации, рапортующие о беспроблемной адаптации к мирной жизни вчерашних фронтовиков и блокадников, нам очень трудно найти ответы на эти вопросы. Лишь с помощью глубоких интервью со свидетелями блокады, возможно, еще есть шанс приблизиться к пониманию внутренних переживаний ленинградцев второй половины 1940-х годов. Но, к сожалению, сейчас мы уже не можем услышать голоса большинства тех, кто мог бы ответить нам на эти вопросы.
От 1948-го к 1950-му: изменение концепции «Великой победы»
К 1948 году в ленинградских газетах все более активно развивается тема уникальности подвига города в годы войны. Однако эта уникальность представлена лишь в его военной составляющей. Статья, помещенная в праздничном номере «Вечернего Ленинграда» 26 января 1948 года («Великая победа»), начинается со вполне «легитимного» упоминания ведущей роли Сталина в планировании всех военных операций: «в ходе Ленинградской битвы были успешно решены задачи, поставленные Сталиным по разгрому северо-восточного крыла немецких армий» (Гвоздиков 1948). Об операции под Ленинградом говорится как о первом из десяти сталинских ударов, позволившем развить успех в Прибалтике. Однако в этой статье появляется и идея уникальности снятия ленинградской блокады ударом изнутри, из осажденного города, то есть самостоятельного снятия городом вражеской осады. Развивается эта мысль и в статье «Смены» от 27 января 1949 года: «Впервые создан план, по которому город сам снял осаду» (Семенов 1949).
В том же, 1949 году статью, посвященную пятилетнему юбилею снятия блокады, помещает «Правда»[2]. Отличие концепции победы под Ленинградом, представленной в центральной газете, от «местной» версии не может не броситься в глаза. Статья, подписанная маршалом Советского Союза Л. А. Говоровым[3] («Разгром немцев под Ленинградом — победа сталинского военного руководства»), начинается с рассказа о «десяти сталинских ударах», первый из которых был нанесен не просто под Ленинградом, но «под Ленинградом и Новгородом» (курсив мой. — В.К.). Казалось бы, «Правда» подтверждает идею о самостоятельном снятии осады городом изнутри: обеим операциям (1943 и 1944 годов) «была присуща ведущая идея удара из осажденного города», и в этом проявилось «полководческое предвидение сталинского военного руководства» (Говоров 1949). Но в отличие от ленинградских публикаций, рассматривавших победы под Ленинградом 1943–1944 годов чаще всего вне контекста общего хода военных действий, в статье Л. А. Говорова это событие оценивается с двух сторон. С одной стороны, операция 1943 года по прорыву ленинградской блокады проводилась, когда силы фашистских войск были сосредоточены под Сталинградом, то есть были оттянуты на себя защитниками Сталинграда. В то же время сама победа под Ленинградом оказала влияние на успехи на других фронтах. Это характерно и для «первого сталинского удара» — операции по снятию блокады Ленинграда и освобождению Новгорода в 1944 году: в это время силы немцев были оттянуты на Курск и Украину, а успех этого первого удара создал благоприятные условия для ударов в Белоруссии, Карелии, Прибалтике. В конце рассказа о снятии ленинградской блокады подчеркивается личная роль Сталина в победе: «Победа была одержана благодаря полководческому гению и мудрому повседневному руководству тов. Сталина — основоположника советской военной науки, творца всех стратегических планов в Великой Отечественной войне» (Там же).
Публикуемые ниже интервью с людьми, пережившими блокаду Ленинграда, входят в состав коллекции устных воспоминаний, собранной исследовательским коллективом Центра устной истории Европейского университета в Санкт-Петербурге в ходе работы проектов «Блокада в судьбах и памяти ленинградцев» (2001–2002; руководитель — Е. И. Кэмпбелл) и «Блокада в индивидуальной и коллективной памяти жителей города» (2002–2003; руководитель В. В. Календарова).
В первой части статьи будут рассмотрены вопросы, касающиеся методики, использованной группой исследователей Европейского университета в Санкт-Петербурге в ходе работы над проектами «Блокада в судьбах и памяти ленинградцев» и «Блокада Ленинграда в индивидуальной и коллективной памяти жителей города». Я остановлюсь на основных принципах отбора информантов и выборе методики интервьюирования (связанном с целями и задачами проводимого исследования), на тех изменениях, которые мы внесли в поставленные перед нами задачи в ходе работы над проектами.
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Книга посвящена одному из видных деятелей отечественной и европейской культуры XVI в… оставившему обширное письменное наследие, мало изученное в философском отношении. На примере философских представлений Максима Грека автор знакомит со своеобразием древнерусского философского знания в целом.В приложении даны отрывки из сочинении Максима Грека.
Герой книги — выдающийся полярник Руал Амундсен. Он единственный побывал на обоих полюсах Земли и совершил кругосветное плавание в водах Ледовитого океана. Прошел Северным морским путем вдоль берегов Евразии и первым одолел Северо-Западный проход у побережья Северной Америки. Блестящий организатор, на пути к Южному полюсу безошибочно выбрал собачьи упряжки и уложился в сжатые сроки, пока трудности не ослабили участников похода. Фигура исторического масштаба, опыт которого используют полярники до сего дня.Однако на вершине жизни, достигнув поставленных целей, герой ощутил непонимание и испытал одиночество.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир Дмитриевич Набоков, ученый юрист, известный политический деятель, член партии Ка-Де, член Первой Государственной Думы, род. 1870 г. в Царском Селе, убит в Берлине, в 1922 г., защищая П. Н. Милюкова от двух черносотенцев, покушавшихся на его жизнь.В июле 1906 г., в нарушение государственной конституции, указом правительства была распущена Первая Гос. Дума. Набоков был в числе двухсот депутатов, которые собрались в Финляндии и оттуда обратились к населению с призывом выразить свой протест отказом от уплаты налогов, отбывания воинской повинности и т. п.