Формируя память - [3]
Эти цитаты и стали теми краеугольными камнями, на которых советские идеологи пытались выстроить ленинградскую идентичность послевоенного времени, сформировать отношение ленинградцев к своему военному прошлому и трудовому настоящему. Эти цитаты, конечно, не исчерпывают всего говорившегося и писавшегося, и все-таки они являлись своеобразным фундаментом, на котором авторы речей и статей возводили здание военной и послевоенной ленинградской славы. Три цитаты полностью отражали и суть этой славы — гордость победой войск под Ленинградом, гордость подвигом, совершенным не сломленными блокадой жителями города и, наконец, гордость самим городом. И в то же время все три цитаты указывали в первую очередь путь в будущее. Победы воинов и мужество тружеников тыла представлялись теми славными традициями города, которые призывали продолжать их новыми подвигами на трудовом фронте послевоенного восстановления страны. Гордость великим городом также должна была побуждать ленинградцев к необходимости его быстрейшего восстановления.
В день годовщины прорыва блокады,18 января (иногда 17-го или 19-го, если праздничная дата выпадала на выходной день издания), во всех трех основных ленинградских газетах обычно помещалось, во-первых, по одной большой статье, посвященной годовщине победной наступательной операции советских войск в 1943 году. Обычно эта статья была подписана кем-то из представителей высшего или среднего командного состава Советской Армии (чаще всего, командирами, принимавшими непосредственное участие в боях за освобождение города от блокады, или представителями высшего командного состава в послевоенное время). Содержание этих статей в «Ленинградской правде», «Смене» и «Вечернем Ленинграде» не слишком отличалось друг от друга и выстраивалось по общей схеме.
Чаще всего рассказ начинался с описания процветающего довоенного города, затем следовали слова об огромном стратегическом значении, которое придавалось захвату Ленинграда в немецких военных планах начала войны, и о том, как планы молниеносного захвата города были сорваны защитниками Ленинграда. Далее приводилась общая схема хода обороны города, битвы за Ленинград. Подробно говорилось о подготовке войск к операции по прорыву блокады, об учениях, предшествовавших началу операции, о ее успешной реализации и огромном политическом, военном и хозяйственном значении. Чаще всего приводился рассказ о подвиге одного или нескольких комсомольцев и коммунистов в ходе победного наступления (см. например: Меркурьев 1947). В обязательном порядке упоминались факторы, позволившие городу выстоять и победить. В большинстве случаев среди таких «победных факторов» назывались: стойкость и мужество ленинградцев, забота Сталина, поддержка страны, умелое руководство Ленинградской партийной организации (см. например: Симоняк 1946; Одинцов 1947). Завершал статью обязательный абзац об идущем в городе восстановлении хозяйства, успешном залечивании военных ран, досрочном выполнении планов и финальный призыв к тому, чтобы подвиги защитников города «вдохновляли нас на новые успехи в труде» (Одинцов 1947).
Абсолютно аналогичные статьи, посвященные военной операции по полному освобождению города от блокады, помещались в ленинградских газетах 27 января. Они сопровождались обычно целым комплексом материалов, посвященных празднованию годовщины освобождения Ленинграда от блокады. Обычно передовицы «Ленинградской правды» и «Смены» 27 января содержали лишь общие слова о героической обороне Ленинграда, основной же акцент делался на восстановлении города — на том, что уже сделано в этом направлении и что еще предстоит. Таким образом, передовые статьи основных ленинградских изданий прямо говорили об основных целях, которым должно было служить воспоминание о военном прошлом. В них чаще всего использовались в разной форме три упомянутые выше «установочные» цитаты. Передовица «Смены» 27 января 1946 года приводит сразу все три высказывания: слова «Великая победа» вынесены в заголовок, в тексте приведена цитата из речи М. И. Калинина, заканчивается статья традиционным обращением к нынешним трудовым будням: «Мы не только вспоминаем суровую пору войны, но и радуемся возрождению нашего города как крупнейшего индустриального и культурного центра страны» (Великая победа 1946).
Цитаты из газетных материалов этих лет, в которых трудовые подвиги рассматриваются как продолжение славных военных традиций, можно приводить до бесконечности. В передовице «Ленинградской правды» от 27 января 1948 года эта тема по-прежнему остается главной: «Трудящиеся города с гордостью оглядываются на пройденный путь. Вспоминая о пережитом, они отдают дань всенародной любви и уважения участникам исторической битвы. Перелистывая героические страницы священной летописи Великой Отечественной войны, они видят наглядные примеры выдающейся самоотверженности в труде и в бою, умножающие сейчас наши силы в борьбе за расцвет родного города, за послевоенную сталинскую пятилетку» (Ленинградская правда. 1948.27 января).
Каждый год 27 января в Ленинграде, в помещении Театра оперы и балета имени Кирова, проходило торжественное заседание, посвященное дню полного освобождения города от блокады. В собрании принимали участие депутаты Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся, представители партийных и общественных организаций города, члены командования Ленинградского военного округа и частей ВМФ, герои обороны Ленинграда. На заседании выступал с докладом представитель руководства городской партийной организации или командного состава Ленинградского военного округа, завершалось собрание большим концертом. Репортаж об этом праздничном мероприятии на следующий день публиковался в ленинградских газетах, часто о торжественном собрании в Театре оперы и балета имени С. М. Кирова кратко рассказывала также и «Правда». В репортажах и в приводившихся в них цитатах из выступлений ленинградского руководства подчеркивалась традиционность обращения в этот день не только к героической военной славе прошлого, но и к послевоенным трудовым подвигам: «Это стало уже традицией: торжественно отмечая ежегодно славную дату, воскрешая в памяти волнующие события тех дней, славя героев, громивших врага, труженики нашего города оглядывают пройденный с тех пор путь, подводят итоги своих созидательных дел, являющихся закономерным продолжением военного подвига» (Пятилетие 1949)-
Публикуемые ниже интервью с людьми, пережившими блокаду Ленинграда, входят в состав коллекции устных воспоминаний, собранной исследовательским коллективом Центра устной истории Европейского университета в Санкт-Петербурге в ходе работы проектов «Блокада в судьбах и памяти ленинградцев» (2001–2002; руководитель — Е. И. Кэмпбелл) и «Блокада в индивидуальной и коллективной памяти жителей города» (2002–2003; руководитель В. В. Календарова).
В первой части статьи будут рассмотрены вопросы, касающиеся методики, использованной группой исследователей Европейского университета в Санкт-Петербурге в ходе работы над проектами «Блокада в судьбах и памяти ленинградцев» и «Блокада Ленинграда в индивидуальной и коллективной памяти жителей города». Я остановлюсь на основных принципах отбора информантов и выборе методики интервьюирования (связанном с целями и задачами проводимого исследования), на тех изменениях, которые мы внесли в поставленные перед нами задачи в ходе работы над проектами.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
Алан Фридман рассказывает историю жизни миллиардера, магната, политика, который двадцать лет практически руководил Италией. Собирая материал для биографии Берлускони, Фридман полтора года тесно общался со своим героем, сделал серию видеоинтервью. О чем-то Берлускони умалчивает, что-то пытается представить в более выгодном для себя свете, однако факты часто говорят сами за себя. Начинал певцом на круизных лайнерах, стал риелтором, потом медиамагнатом, а затем человеком, двадцать лет определявшим политику Италии.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.