Фонтанка, 16: Политический сыск при царях - [145]

До назначения директором Белецкий почти не касался вопросов политического розыска. От человека с университетским образованием, много сил отдавшего подготовке полицейской реформы, можно было ожидать свежего взгляда на полицейскую рутину. Однако Белецкий занял узковедомственную позицию по отношению к агентуре, наружному наблюдению, нарушению тайны корреспонденции и т. п. Его часто называли «всероссийским сыщиком», «поэтом полицейского ремесла». Белецкий буквально упивался положением руководителя тайной полиции империи. Он командировал за границу чиновников для изучения всех новшеств полицейского дела, созвал первое совещание начальников сыскных отделений, пропагандировал научные методы борьбы с преступностью. Белецкий положил начало использованию подслушивающих устройств. По иронии судьбы бесчисленное множество «жучков», расплодившихся в период существования советских органов безопасности, ведет свою родословную от нескольких подслушивающих аппаратов, выписанных по инициативе Белецкого из-за границы и установленных в помещении большевистской фракции.

Белецкий с величайшим энтузиазмом занимался работой, от которой предпочитали держаться в стороне многие из его предшественников по директорскому посту. Он лично руководил наиболее важной секретной агентурой, встречался с осведомителями на конспиративных квартирах, диктовал им инструкции. Зная все нюансы революционного подполья вплоть до личных отношений лидеров главных партий, Белецкий проводил древний принцип «разделяй и властвуй». Он сделал ставку на раскол между большевиками и меньшевиками, хотя дальнейшие события показали, что обособление большевистской партии имело совсем иные последствия, чем рассчитывал директор Департамента полиции.

К 1910 г. охранка все больше внимания уделяла Российской социал-демократической рабочей партии; руководители тайной полиции полагали это возможным, поскольку террористическое крыло оппозиции было разгромлено и деятельность партии эсеров дезорганизована. Этой победы, по мнению полиции, удалось добиться благодаря секретной агентуре.

В 1912 г. у Белецкого родился замысел небывалой операции. Он решил воспользоваться парламентской системой и провести в депутаты Государственной думы одного из самых способных и пользующихся наибольшим доверием агентов охранки — Романа Малиновского.

Сотрудничая с охранкой, обрусевший поляк Малиновский одновременно являлся видным рабочим активистом, однако он имел судимость, что лишало его возможности участвовать в выборах. Охранке предстояло устранить это препятствие.

Отсидев положенный срок за кражу со взломом, Малиновский в 1902 г. вышел на свободу и вскоре выдвинулся в первые ряды рабочего движения. Он участвовал в создании Петербургского союза рабочих-металлистов, а в 1907 г. стал его секретарем. Пламенные речи и смелые выступления против правительства снискали Малиновскому немалый авторитет в рабочей среде. Он был одним из тех речистых рабочих-вожаков начала XX в., которые умели увлекать большие аудитории.

После тюрьмы Малиновский не только посвятил себя рабочему движению, но и стал осведомителем охранки, причем карьера его в полиции складывалась не менее успешно, чем в профсоюзе металлистов.

Уже через короткое время благодаря ценности своих донесений Малиновский оказался агентом на особом положении. Ему было позволено передавать информацию по телефону, а не являться для бесед с курирующим его офицером на конспиративную квартиру. В охранке так безусловно доверяли Малиновскому, что даже освободили от психологической обработки, которой периодически подвергались ее агенты, когда отчитывались о выполнении заданий. Охранка тщательно оберегала Малиновского, и аресты тех, кого он выдавал, производились со всяческими предосторожностями, чтобы не скомпрометировать его. В один прекрасный день, опасаясь разоблачения связей Малиновского с петербургской охранкой, полиция «выслала» его из столицы.

Малиновский преспокойно перебрался в Москву и там продолжил свою агентурную деятельность. Его «арестовали» на улице, и, пока он содержался под стражей, у него состоялась личная встреча с П.П. Заварзиным — шефом Московского охранного отделения, после чего Малиновский стал его штатным агентом[643].

Заинтересованность тайной полиции в услугах Малиновского еще более возросла в связи с укреплением его положения в РСДРП. Две враждующие партийные фракции — большевики и меньшевики — соперничали за влияние среди рабочих. Малиновскому были хорошо знакомы все тонкости этой борьбы, так как еще в Петербурге ему пришлось отражать попытку большевиков захватить руководство профсоюзом металлистов. Белецкий высоко ценил осведомленность Малиновского во внутрипартийных делах, а особенно его способность точно анализировать сведения о партии, поступающие от заграничной агентуры. Теперь, однако, пришло время иначе использовать информацию Малиновского. Со стороны Белецкого «Малиновскому были даны указания, чтобы он по возможности способствовал разделению партии»[644].

У руководителей охранки родился необычный план — ускорить этот процесс. Малиновскому предстояло участвовать в выборах в Государственную думу в качестве кандидата от московских рабочих. И охранка решила помочь ему добиться победы на выборах.