Фонарь на бизань-мачте - [8]

Едва все узнали новость об увольнении господина Вирьё, полковника Дрейпера и господина д’Эпинея, три других члена Совета законодателей в знак протеста подали губернатору заявление об отставке. Из разговоров, гудевших вокруг меня, стало ясно, что маврикийцы, коим решения главы правительства отнюдь не пришлись по вкусу, не были расположены заменять своих соотечественников в Совете — к великому замешательству губернатора, который уже не осмеливался и обращаться к ним, боясь, что его предложения будут отвергнуты. Между тем господин Адриан д’Эпиней по просьбе колонистов отправился в Лондон отстаивать перед министром их дело.

— Надо, пожалуй, набраться терпения, — сказал человек, у которого были повадки законника и который недавно прошелся на счет Вест-Индской компании. — Не забывайте, что в Сент-Люсии Иеремия так переусердствовал, что посыпались жалобы местных жителей и его отозвали в Лондон.

— Не забывайте также, любезнейший Кёниг, — ответил другой, — что Иеремия имел полную возможность, уехав отсюда в прошлом году, представить все дело английскому правительству по-своему, разумеется, в свою пользу. Так что уж можно не сомневаться, что его возвращение означает его победу, если и не победу его идей. Мы, кстати, уже расплачиваемся за свои прошлогодние выходки. Будущее пугает меня, и я не скрываю этого.

Политическая ситуация на бывшем Иль-де-Франсе показалась мне столь же запутанной, как и на его прежней матери-родине, и той ночью, когда мы с Сувилем были уже на лестнице, предоставив другим продолжать внизу свои споры, я пришел к выводу, что управлять поместьем в колонии не такая простая штука, как это многие полагают.

VII

Свидание с мэтром Лепере было весьма приятным. Передо мной предстал человек чуть старше меня, с очаровательной речью, с учтивыми манерами. Он унаследовал дело от отца, но раньше дважды успел побывать и в Англии, и во Франции. Он сообщил мне, что следствие по поводу смерти Франсуа прекращено, найти убийцу так и не удалось. В течение нескольких месяцев, предшествовавших этой драме, в окрестностях были ограблены в отсутствие хозяев две или три усадьбы, причем исчезли и пистолеты. Возможно, Франсуа застиг кого-то из злоумышленников на своих землях, и тому ничего не оставалось, как выстрелить прямо в упор. Тайна уже никогда до конца не выяснится, надо с этим смириться.

Мэтр Лепере, предупрежденный о моем приезде, приготовил все документы, касающиеся наследства. Когда я простился с нотариусом, я уже был законным владельцем «Гвоздичных деревьев», и мой счет в банке выражался в высшей степени респектабельной суммой в пиастрах. Я также унес с собой опись мебели, составленную нотариусом, но надо сказать, что в первый день я даже и не подумал с ней ознакомиться. Сделай я это, я бы назавтра не был так удивлен. Я пригласил нотариуса отужинать с нами сегодня вечером, и мы расстались.

В гостинице я нашел господина Масса растянувшимся, как обычно, в кресле. Он, казалось, оправился от неожиданного вчерашнего огорчения и объявил, что колонисты сумеют за себя постоять.

— Впрочем, — добавил он, — мы полностью доверяем своему делегату. Д’Эпиней уже один раз показал им, где раки зимуют. Ну и сейчас он все поставит на свои места. Это ему мы обязаны учреждением Совета законодателей и упразднением цензуры. Уж он-то сумеет изложить министру наши претензии.

Засим господин Масс спросил про мои впечатления от Порт-Луи, сказал, что я не прав, уезжая столь быстро, и под конец сообщил, что заказал мне на завтра место в дилижансе господина Тронша.

— Вы будете иметь удовольствие ехать с госпожой Гаст, — объявил он. — Я свистнул Гектора и велел ему заказать вам место, а тут как раз госпожа Гаст, которая гуляла в саду, сказала, что она для того и спустилась, чтобы просить меня о такой же услуге. Она вчера получила письмо от своего управляющего, который ей написал, что ему совершенно необходимо узнать ее мнение о каких-то новых посадках. Эта маленькая женщина, сударь, очень славная и отважная дама. Она ведь могла бы уехать к родным во Францию, но после смерти мужа взяла бразды правления в свои руки, сказав, что ее обязанность — продолжать дело. Очень, очень славная дама!

Я не сознался бы в том господину Массу, но эта новость меня чрезвычайно обрадовала. Я представил себе, как будет приятно ехать в обществе молодой женщины, оказывать ей различные мелкие одолжения. Правда, она до сих пор прекрасно без меня обходилась в своих разъездах по острову, но у любого мужчины есть эта потребность заслонить собой более слабого, и я не мог не испытывать искушения стать защитником этой женщины, которая мне представлялась такой хрупкой.

День прошел спокойно. Жара в это время года была еще изнуряющей. Мы с Сувилем наметили кое-какие планы на будущее. Договорились об одновременных приездах в город, и он обещал побывать у меня в поместье, помочь своими советами. В противоположность тому, что часто бывает в длительных путешествиях, во время которых дружба и возникает, и распадается равно легко, это плавание прочно спаяло нас, и наша связь сохранилась до сей поры. Когда жизнь начинает мне вдруг казаться пустой и никчемной, я отправляюсь в «Грейпфруты», и там, на веранде, где бегают дети, сидят молодые женщины, продолжательницы семейных традиций и рода, возле моего старого друга с простой и ясной житейской его философией, я вновь обретаю уверенность. И говорю себе, что не все в мире ложь и обман, что мужчины и женщины могут, умеют еще и любить и жертвовать собой.