Флоренс Адлер плавает вечно - [34]
Анна скорчила задумчивое лицо, будто оценивая способности Гусси к тайнохранению.
– Думаю, она вполне справится с нашей тайной.
Стюарту пришлось придумывать на ходу.
– Он называется АРП-язык, и он намного сложнее поросячьей латыни. Нужно говорить «арп» перед каждой гласной. Например, тебя будут звать Гарп-у-ссарп-и. А я Старп-ю-арпарт.
– А как зовут Анну?
– Арпанн-арпа, конечно же.
Гусси несколько минут практиковалась, и смогла назвать переделанный пляж, песок и дом.
– У тебя неплохо получается, – отметила Анна.
– Правила клуба довольно просты, – сказал Стюарт. – Не показывай секретное рукопожатие никому, кто не состоит в клубе, не учи никого секретному языку и… – он замолк на мгновение. – Не говори никому, что Флоренс умерла.
– Надо говорить, что она жива? – спросила Гусси.
Стюарт обернулся к Анне, и та покачала головой.
– Нет, можешь просто перевести тему. Или ничего не говорить. – Стюарт посмотрел на банки с ирисками. – Подожди-ка секунду.
Он схватил пригоршню ирисок, сложил в бумажный пакет и отнес на кассу, чтобы их взвесили. Когда он вернулся с конфетами, то выдал каждому по одной и велел снять вощеную обертку.
– Это очень важная часть церемонии инициации, – сказал он, пытаясь сохранять серьезное лицо. – Все мы трое должны положить ириску в рот и повторить за мной.
Пока Гусси разворачивала конфету, Анна прошептала ему «спасибо» через ее голову.
Он пожал плечами, будто говоря, что ему это ничего не стоило.
– Ты тоже разворачивай.
Когда они избавились от оберток и положили мягкие конфеты в рот, Стюарт очень быстро проговорил единственную считалку, которая пришла на ум:
– Один на горе, два на радость, три на подарок, четыре на гадость, пять на мальчишек, шесть на девчат, семь на секрет, о котором смолчат, – и девчонки повторили, смеясь над тем, как глупо это прозвучало из их уст.
Несколько минут они в тишине жевали липкое угощение.
Гусси пыталась спросить что-то у Стюарта, но он только на третий раз смог разобрать ее слова:
– Нам надо пригласить в клуб папу и бабушку с дедушкой?
Стюарт сглотнул и прочистил горло.
– Они уже полноправные члены. Если хочешь, просто для вежливости, то можешь предложить им конфеты.
– Но для мамы мы проведем инициацию?
Стюарт попытался представить сценарий, в котором Фанни родит ребенка, узнает о смерти сестры и, оправившись от обоих потрясений, сядет на корточки в «Конфетной компании Джеймса», чтобы набить рот ирисками.
– Конечно, после того как родится ребенок и ей расскажут про Флоренс, – сказал Стюарт, ища понимание на лице Гусси. Казалось, он его нашел. Анна погладила ее по голове.
– Готовы идти? – спросил их обеих Стюарт.
– Стойте! – воскликнула Гусси, когда они начали двигаться к выходу. – Какое у нас название?
– Название?
– Название нашего клуба, – пояснила Гусси. – У всех тайных клубов есть название.
– Разрази меня гром, ты права, – сказал Стюарт, шлепая основанием ладони по лбу. – Анна, почему мы не сообщили ей название нашего клуба? – Он пытался тянуть время, и Анна без подсказок поняла это, в отличие от решившей проигнорировать его действия Гусси.
– Не знаю, как мы могли забыть, – протянула Анна с извиняющейся улыбкой, но без подсказок.
Перед глазами вспыхнули образы: Флоренс заправляет волосы под красную купальную шапочку, Флоренс ныряет в воду с борта спасательной лодки, Флоренс делает заметки в записной книжке с голубой обложкой. Название пришло само.
– Мы называемся «Общество «Флоренс Адлер плавает вечно».
Стюарту было непросто вытащить руку из потной ладошки Гусси, но без четверти десять он посмотрел на часы, извинился перед ней, Анной и Эстер, пообещал связаться с Джозефом, едва только получит весточку от Билла Берджесса, и направился к пляжной палатке на Кентукки-авеню.
Он удалился всего лишь на квартал, когда услышал, как кто-то зовет его по имени, и, обернувшись, увидел, что к нему бежит Анна.
Она догнала его совсем запыхавшейся.
– Я хотела попросить тебя кое о чем, – сказала она, когда дыхание вернулось в норму. – Об одолжении.
– Конечно.
Она выпрямилась, теребя застежку на маленькой сумочке, которую носила под мышкой, но теперь щитом выставила перед собой.
– Я не умею плавать, – сказала она таким тихим голосом, что он не был уверен, правильно ли ее расслышал.
– Что, прости?
Она прочистила горло.
– Я не умею плавать.
На самом деле это было неудивительно. Многие девушки не умели плавать. Вернее, почти каждая встреченная им девушка плавать не умела – не по-настоящему.
– Ты не плавала в Берлине?
Она покачала головой.
– Никогда.
Над головой прокричала чайка, и они оба обернулись посмотреть, как она взмывает над головой художника, который работал над полноразмерным портретом Нептуна из песка, и летит к океану. Стюарт подумал, что жить в Атлантик-Сити было бы довольно страшно, выступай океан одной только угрозой.
– Ты хочешь научиться?
– Я надеялась, что ты сможешь научить меня, – сказал она. – Если тебе не трудно.
– Совсем не трудно. У меня ты быстро возьмешь кубок показательного заплыва.
Она коротко засмеялась:
– Золотые медали мне не нужны. Я просто хотела бы знать, как спасти свою жизнь.
– Ты опоздал, – сказал Роберт, когда Стюарт воткнул в песок спасательный поплавок, забросил ему наверх свои вещи и запрыгнул на широкое деревянное сиденье спасательной вышки.
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…
Эта книга – о нас и наших душах, скрытых под различными масками. Маска – связующий элемент прозы Ефима Бершина. Та, что прикрывает весь видимый и невидимый мир и меняется сама. Вот и мелькают на страницах книги то Пушкин, то Юрий Левитанский, то царь Соломон. Все они современники – потому что времени, по Бершину, нет. Есть его маска, создавшая ненужные перегородки.
Прозаик Эдуард Поляков очень любит своих героев – простых русских людей, соль земли, тех самых, на которых земля и держится. И пишет о них так, что у читателей душа переворачивается. Кандидат филологических наук, выбравший темой диссертации творчество Валентина Распутина, Эдуард Поляков смело может считаться его достойным продолжателем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Другая, лучшая реальность всегда где-то рядом с нашей. Можно считать её сном, можно – явью. Там, где Муза может стать литературным агентом, где можно отыскать и по-другому пережить переломный момент жизни. Но главное – вовремя осознать, что подлинная, родная реальность – всегда по эту сторону экрана или книги.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.
Никогда Керри не вернулась бы из Нью-Йорка домой, в горную провинцию, и тем более не пошла бы работать в поместье Билтмор, к одному из богатейших людей Америки, Джорджу Вандербильту. Но обстоятельства оказались сильнее, пришлось им подчиниться. Так Керри оказывается меж двух миров: впечатляющей роскоши и сокрушительной бедности, что притаилась в темных переулках города. К тому же очень скоро в ненавистном городке начинают происходить очень странные, жуткие события: кто-то убивает приезжего репортера и распространяет листовки с угрожающими призывами.
Первый роман Джулии Клэйборн Джонсон, автора романа «В другой раз повезет!». Позвольте познакомить вас с Фрэнком, 9-летним мальчиком, чей IQ выше, чем у 99,7% американцев. Он живет в стеклянном особняке в Бель-Эйр вместе со своей мамой, знаменитой писательницей Мими Бэннинг, жизнь которой полна загадок. В ожидании ее нового романа замер весь мир, и редактор отправляет на подмогу Элис – молодую девушку-ассистента. Только вот поработать с писательницей ей не удастся – вместо этого она будет вовлечена в необычный мир Фрэнка, его правил и проделок… Дебютный роман Джулии Клэйборн Джонсон – о том, как жить, если ты не похож на других и понимать, что эти отличия помогают увидеть мир иначе и раскрыть его новые грани. «Устраивайтесь поудобнее… и наслаждайтесь шоу». – New York Times Book Review «Джулия Клэйборн Джонсон создает невероятных, практически кинематографичных персонажей, вращающихся в привилегированных калифорнийских кругах.
Впервые на русском здорового феминизма – «Покровители», «Госпиталь брошенных детей». В ее книгах главные героини, женщины, истинные героини своего времени, сталкиваются с непростыми жизненными ситуациями и исследуют силу собственного духа, о которой ранее сами могли не подозревать. Стейси Холлс имеет степень по историческим наукам, ее книги обласканы критиками за достоверность. 1904 год, Англия. Окончив учебу в колледже, Руби Мэй устраивается няней в дом Чарльза и Лилиан Ингланд, обеспеченной пары, получающей доход от текстильной промышленности.
Грандиозный, масштабный роман, основанный на истории реально существовавшей влиятельной семьи на Сицилии, и полюбившийся тысячам читателей не только за захватывающее повествование, но и за изумительно переданный дух сицилийской жизни на рубеже двух столетий. В 1799 году после землетрясения на Калабрии семья Флорио переезжают в Палермо. Два брата, Паоло и Иньяцио, начинают строить свою империю в далеко не самом гостеприимном городе. Жизненные трудности и переменчивость окружающего мира вдохновляют предприимчивых братьев искать новые ходы и придумывать технологии.