Финляндия на пути к войне - [149]

Большой интерес вызывает то обстоятельство, что никакого общего военного договора, тем не менее, не сохранилось. Пожалуй, единственным письменным обязательством можно считать телеграмму генерал-полковника Кейтеля от 15 июня 1941 г. полковнику Бушенхагену и генералу Эрфурту, главному германскому «переговорщику» в Финляндии и новому немецкому представителю в Ставке Маннергейма. Полковник Бушенхаген и генерал Эрфурт сообщали в Берлин об опасениях Финляндии быть скомпрометированной в глазах Советского Союза после объявления ею полной мобилизации — тогда как война может и начаться. В этом случае Финляндии требовалась политическая поддержка Германии. Для того чтобы подтолкнуть в нужный момент финнов к проведению мобилизации, Кейтель, получивший полномочия от Гитлера, заверил, что «условия Финляндии будут выполнены». Копию этой телеграммы передали финнам. Наряду с устными договоренностями это был единственный документ, на который президент Рюти смог сослаться, когда депутация от четырех партий 21 июня 1941 г. пыталась узнать у него, каковы гарантии германской помощи. На протяжении лета и осени 1941 г. немцы (включая Гитлера) и финны часто апеллировали к взаимным «соглашениям» между странами, но оказалось, что иные военные документы общего свойства не составлялись. Но сохранились многочисленные бумаги, относящиеся к мероприятиям частного характера. Военная коалиция Германии и Финляндии, исходившая из общих интересов, хорошо функционировала без «общего договора», на основе устных договоренностей и протокольных записей.

На этом этапе переговоров «военному кабинету» Финляндии следовало уже приступить к расширению круга информированных лиц. Правительство в полном составе узнало о скромном начале мобилизации и допуске немцев в Лапландию 9 июня 1941 г., т. е. за день до начала ограниченной мобилизации и прибытия немецких транспортов с войсками в порты Ботнического залива. На следующий день были проинформированы председатели парламентских фракций. Заседание международной комиссии парламента 13 июня 1941 г. могло стать ареной объединенных сил оппозиции, но критика сосредоточилась главным образом на утаивании сведений и запоздалой информации, что не позволяло реагировать на происходившие события. Внимание, таким образом, было сконцентрировано не на самой проблеме. В результате правительство могло продолжать свою линию, и второй, более масштабный этап мобилизации был объявлен 14 июня 1941 г. Предоставив финской прессе возможность публиковать зарубежные новости, общественности 15 июня сообщили о германских войсках в Лапландии. После некоторого колебания Финляндия, поддержанная телеграммой Кейтеля от 15 июня и некоторыми продолжавшимися переговорами, с опозданием на день от графика объявила 17 июня 1941 г. большую мобилизацию. Жребий был брошен.

IV

Утверждение о том, что загодя Финляндия мало что знала о немецких планах и лишь с началом войны развернула тесное военное сотрудничество с Германией, в свете имеющихся документов оказалось ошибочным. Напротив, тесное и многообразное военное взаимодействие сторон можно документально подтвердить еще задолго до нападения Германии на Советский Союз 22 июня 1941 г.

Одной из особенностей германо-финской коалиции являлось отсутствие общего верховного командующего в Финляндии, хотя Маннергейм и осуществлял руководство оказавшимися в его зоне германскими войсками (163 D), а Фалькенхорст начиная с 15 июня 1941 г. финскими дивизиями в Лапландии (3 D и 6 D). «Германский генерал» Эрфурт в качестве офицера связи прибыл в Ставку Маннергейма уже 14 июня и финский генерал Оквист в штаб ОКХ 17 июня 1941 г.; армии мирного времени не имеют обыкновения обмениваться офицерами связи. Ставка немецкой армии «Норвегия» начала действовать в Рованиеми 11 июня. Размеры этого штаба — под стать штабу полнокровной армии — сами за себя говорили специалистам о планировавшемся наступлении. Начавший прибывать с 10 июня из Германии и из Осло в порты Ботнического залива XXXVI АК (169 D, а также артиллерия дивизии СС «Норд» и спецвойска) был переброшен по железной дороге в район Рованиеми, а строевые части дивизии СС «Норд» прибыли туда 7 июня на автомашинах из Киркенеса через мост Нюруд. В целях маскировки сообщалось, что идет замена войск из Финмаркена в Германию и наоборот: однако дивизии лишь разминулись друг с другом в районе Рованиеми. Приехавший сюда помощник советского военного атташе 12 июня собственными глазами наблюдал, как немцы выдвигались к восточной границе по дороге на Кемиярви. Обе германские дивизии начали движение своих главных сил на восток 18 июня 1941 г. Это уже невозможно было выдавать как замену воинских частей.

На Севере сотрудничество было не столь заметно, но и там, начиная с 17 июня, финская Группа Петсамо входила в сферу командования расположенного за норвежской границей горного армейского корпуса Дитля. План, согласно которому немцы должны были принять участие в захвате Ханко, привел к ознакомительной поездке в этот район генерала Энгельбректа, прибывшего из Осло (17–22 июня 1941 г.). Но уровень обороны Ханко был столь высок, что по взаимной договоренности 163 дивизия Энгельбректа была направлена в резерв Маннергейма на Карельский фронт. Судьбу военно-морской базы Ханко решили связать с организацией продолжительной блокады.