Финиас Финн, Ирландский член парламента - [26]

— Я это слышалъ у насъ дома, пояснилъ лордъ Джэмсъ, только что узнавшій эти подробности отъ сестры, которая въ свою очередь слышала отъ герцогини.

Лордъ Джэмсъ былъ въ восторгѣ отъ важности, приданной ему ожидаемою поѣздкою отца. Основываясь на этомъ и на другихъ также достовѣрно извѣстныхъ обстоятельствахъ, предполагали, что Мильдмэй откажется отъ предложеннаго ему званія. Со всѣмъ тѣмъ это еще было одно предположеніе, тогда какъ обстоятельство, относящееся къ сэр-Эверарду, составляло несомнѣнно совершившійся фактъ. Подагра поднялась у него къ желудку и онъ скончался.

— Чортъ возьми! онъ умеръ и мертвъ какъ кусокъ дерева, вскричалъ Рэтлеръ, который однако въ эту минуту не такъ далеко стоялъ отъ дамъ, чтобы онѣ не могли его слышать.

Вслѣдъ за восклицаніемъ онъ потеръ себѣ руки и такой имѣлъ видъ, будто въ восторгѣ. Онъ дѣйствительно въ восторгѣ и былъ, не вслѣдствіе смерти своего стараго друга сэр-Эверарда, а вслѣдствіе трагической драматичности обстановки.

— Можно быть увѣрену, что онъ попадетъ прямо въ рай, совершивъ такое прекрасное дѣло въ послѣднія минуты жизни, сказалъ Лоренсъ Фицджибонъ.

— Надѣюсь, коронеръ не будетъ производить слѣдствія, Рэтлеръ, обратился къ восторженному коноводу Бонтинъ: — еслибъ нарядили слѣдствіе, я не знаю, какъ вамъ удалось бы оправдаться.

— Я ничего въ этомъ не вижу такого ужаснаго, возразилъ Рэтлеръ. — Если человѣкъ убитъ, ведя свой полкъ на непріятеля, это не возбуждаетъ ни малѣйшаго удивленія. Голосъ сэр-Эверарда былъ полезнѣе отечеству, чѣмъ какіе бы то ни было подвиги, доступные полковнику или капитану.

Не менѣе того казалось, что Рэтлеръ нѣсколько побаивался статеекъ, могущихъ появиться въ газетахъ, еслибы сочли нужнымъ нарядить слѣдствіе коронера по поводу смерти бѣднаго сэр-Эверарда.

Во время этихъ разговоровъ лэди Лора на мигъ отвела Финіаса въ сторону.

— Я вамъ очень благодарна, право очень, сказала она.

— За такіе пустяки!

— Нужды нѣтъ, я вамъ до крайности признательна. Теперь я всего пояснить не могу, а мнѣ очень хочется, чтобы вы познакомились съ моимъ братомъ. Вы ему можете быть чрезвычайно полезны… полезны въ высшей степени. Онъ на половину не такъ дуренъ, какъ про него говоритъ свѣтъ. Во многихъ отношеніяхъ онъ даже хорошій человѣкъ… очень хорошій. Онъ и уменъ очень.

— По-крайней-мѣрѣ, я о немъ не буду думать ничего дурного и не повѣрю ничему, что бы ни говорили.

— Именно такъ, не вѣрьте ничему, то-есть не болѣе того, что увидите сами. Я такъ бы желала, душевно желала возвратить его на хорошій путь, и нахожу почти невозможнымъ устроить между нимъ и собою какую-нибудь связь. Папа съ нимъ и говорить не хочетъ — изъ-за денегъ.

— Но онъ друженъ съ вами?

— Я думаю, что онъ меня любитъ. Отъ меня не укрылось, что вы неохотно сдались на его приглашеніе — вѣроятно, вы уже дали слово въ другомъ мѣстѣ?

— Отъ подобныхъ обѣщаній всегда отдѣлаться можно, если есть на то причина.

— Конечно, и причина на этотъ разъ сдѣлать мнѣ угодное, не такъ ли?

— Вы правы. Но мнѣ пора отправляться. Добени будетъ говорить свою рѣчь въ четыре часа, а пропустить ее я не хотѣлъ бы ни за что на свѣтѣ.

— Не поѣхали ли бы вы съ братомъ осенью за границу? Однако я не имѣю права замышлять подобныя вещи, неправда-ли? Во всякомъ случаѣ, я еще теперь объ этомъ думать не стану. Прощайте; я, быть можетъ, увижу васъ въ воскресенье, если вы останетесь въ городѣ.

Направляясь къ Уэстминстеру, Финіасъ весь былъ поглощенъ мыслью о лэди Лорѣ и лордѣ Чильтернѣ. Что бы означало ея дружеское съ нимъ обращеніе и какого рода тайный смыслъ заключался въ ея постоянныхъ похвалахъ мистеру Кеннеди. О комъ она имѣла лучшее мнѣніе — о Кеннеди или о немъ? Она назвала себя его менторомъ. Чувства, выраженныя этимъ словомъ, могли ли считаться для него лестными? Едвали, рѣшилъ онъ въ умѣ. Не зависѣло ли отъ него измѣнить свойство этихъ чувствъ? Въ настоящее время она любви къ нему не питала. Въ этомъ онъ себя обманывать не могъ. Однако, быть можетъ, въ его власти заставить полюбить себя. Менторъ могъ перейти къ чувствамъ болѣе нѣжнымъ. Кеннеди она любить не могла, это ему казалось несомнѣнно. Въ обращеніи ея съ Кеннеди не проглядывало ничего похожаго на любовь. Что же касалось лорда Чильтерна, то Финіасъ сдѣлаетъ все отъ него зависящее. О немъ ему извѣстно было только, что онъ игралъ и пилъ.

Глава IX. Новое министерство

Какъ въ Верхней Палатѣ, такъ и въ Нижней, удалявшіеся министры излагали въ этотъ вечеръ свой образъ дѣйствія. Въ настоящую минуту мы имѣемъ дѣло съ одной Нижнею Палатою, и потому ограничимся ея залою засѣданій тѣмъ охотнѣе, что содержаніе рѣчей, сказанныхъ въ томъ и другомъ собраніи, совершенно было одно то же. Министры, удалявшіеся отъ дѣлъ, были очень торжественны, очень учтивы и усердно выхваляли себя. Относительно учтивости надо замѣтить, что непосвященный въ принятые обычаи никакъ не могъ бы понять, отчего мистеръ Добени, разбитый наголову, выражался такъ кротко почти-что тотчасъ вслѣдъ за рѣзкими словами, произнесенными имъ, тогда какъ онъ опасался, что потерпитъ пораженіе. Онъ объявилъ своимъ членамъ-собратамъ, что его высокородный пріятель и товарищъ лордъ де-Террье счелъ нужнымъ отказаться отъ министерства. Лордъ де-Террье, вслѣдствіе большинства голосовъ противъ него въ Нижней Палатѣ, подалъ въ отставку и королева милостиво соизволила изъявить свое согласіе. Добени могъ только еще сообщить Палатѣ, что ея величество выразила желаніе принять мистера Мильдмэя на слѣдующее утро въ одиннадцать часовъ. На сколько ему было извѣстно, мистеръ Мильдмэй явится въ назначенное время къ ея величеству. Лордъ де-Террье счелъ своимъ долгомъ предложить королевѣ послать за мистеромъ Мильдмэемъ. Таково было вкратцѣ содержаніе рѣчи Добени. Остальная часть ея состояла изъ самыхъ кроткихъ, благодушныхъ и медоточивыхъ словъ, съ цѣлью показать, на сколько его партія исполнила бы все, чего могла бы ожидать страна отъ какой бы то партіи ни было, еслибъ Палата позволила ему остаться во главѣ правленія мѣсяцами двумя долѣе, и еще съ цѣлью объяснить, что его партія никогда не позволитъ себѣ отвѣчать обвиненіями на обвиненія, платить зломъ за зло, и ни въ какомъ случаѣ не станетъ подражать бурному противодѣйствію своихъ противниковъ; что партія его теперь, какъ и всегда, будетъ вести себя съ кротостью голубя и мудростью змѣи — все истины, повторяю, до того извѣстныя и единодушно сознаваемыя членами Палаты обѣихъ партій, что на нихъ не обратили почти никакого вниманія. Главный вопросъ заключался въ отставкѣ лорда де-Террье, а затѣмъ въ требованіи мистера Мильдмэя въ Уиндзоръ.