Философский Камень - [3]

Так и произошло.

Нотт едва завершил свою лекцию, как золотистый дым сгустился до того, что в тумане можно было видеть исключительно контуры предметов — и то далеко не всех — а когда дым развеялся, оказалось, что зал изменился: вместо столов вдоль стен и между ними стоят удобные кресла, в которых Магия разместила слушателей, посадив всех не так, как они сидели до этого, а по своему собственному разумению, в частности, рядом с профессором Снейпом сидела Джинни Уизли, с одной стороны, с другой — Сириус Блек, совершенно обалдевший, с початой бутылкой огневиски в руке, рядом с Люциусом и Нарциссой Малфоями сидели мистер и миссис Уизли — оба семейства были крайне недовольны таким соседством, Фадж насилу умещался рядом с Хагридом, которого явно выдернули из драки — на его лице красовался такой синяк, что даже густая борода не могла его скрыть, Амбридж тоже скукожилась рядом с МакГонагалл. Правда, это не помешало ей завизжать, требуя немедленного ареста Сириуса, но Флитвик напомнил ей, что, по закону Суда Магии, Суду подлежит именно Гарри Поттер, ввиду того, что именно он обвиняется в преступлении — официально — и именно он, а никто иной произнёс необходимую формулу. Также Суд проходит в присутствии ВСЕХ лиц, заинтересованных в этом или принимающих к событиям достаточно серьёзное участие, причём сама Магия следит, чтобы, независимо от законопослушности и прошлых заслуг-преступлений слушателей, все они оставались в неприкосновенности вплоть до завершении Суда, и только ПОСЛЕ этого виновные — те, чью вину выявит сама МАГИЯ, понесут наказание — ровно в той мере, в какой Верховный Судия сочтёт это необходимым, если кто с этим не согласится… То сделать ничего не сможет. Но, по всей вероятности, все свидетели после Оглашения Приговора будут возвращены туда, откуда были перенесены самой Магией и никто не сможет этому воспрепятствовать.

Кроме стульев, там, где до этого стояло кресло Дамблдора (оказавшегося между Гарри и Драко Малфоем), стояла кафедра, на крышке которой находились книги. Сидевшая за кафедрой профессор МакГонагалл держала в руках одну из книг и вид у неё был шокированный.

— Минерва? — спросил Дамбдор.

— Это книги о Гарри Поттере, — сказала декан Гриффиндора. — Гарри Поттер и Философский Камень, Гарри Поттер и Тайная комната, Узник Азкабана, Кубок Огня, Орден Феникса, Принц Полукровка и Дары Смерти. Судя по всему, Суд будет заключаться в чтении данных книг.

Философский камень. Мальчик, который выжил

Мальчик, который выжил.

— прочитала профессор МакГонагалл, глядя на Гарри, тот вздохнул и посмотрел на сложенные на коленях руки.

Мистер и миссис Дурсль проживали в доме номер четыре по Тисовой улице и всегда с гордостью заявляли, что они, слава богу, абсолютно нормальные люди. Уж от кого-кого, а от них никак нельзя было ожидать, чтобы они попали в какую-нибудь странную или загадочную ситуацию. Мистер и миссис Дурсль весьма неодобрительно относились к любым странностям, загадкам и прочей ерунде.

— Угу, абсолютно нормальные люди, — пробурчал Гарри. — вот только к «ерунде» относятся порой самые безобидные вещи…

Мистер Дурсль возглавлял фирму под названием «Граннингс», которая специализировалась на производстве дрелей. Это был полный мужчина с очень пышными усами и очень короткой шеей. Что же касается миссис Дурсль, она была тощей блондинкой с шеей почти вдвое длиннее, чем положено при её росте. Однако этот недостаток пришёлся ей весьма кстати, поскольку большую часть времени миссис Дурсль следила за соседями и подслушивала их разговоры. А с такой шеей, как у неё, было очень удобно заглядывать за чужие заборы. У мистера и миссис Дурсль был маленький сын по имени Дадли, и, по их мнению, он был самым чудесным ребёнком на свете.

— Ага, во всей вселеннной!

— Да… — переглянулись Уизли.

Семья Дурслей имела всё, чего только можно пожелать. Но был у них и один секрет. Причём больше всего на свете они боялись, что кто-нибудь о нём узнает.

— Мистер Дурсль ограбил банк.

— Миссис Дурсль — жена Сами-знаете-кого.

— Они убили соседскую кошку.

— Они убили самого соседа.

— Они замышляют заговор с целью захвата власти, — со всех сторон посыпались предположения одно чище другого — то есть, более идиотское.

Дурсли даже представить себе не могли, что с ними будет, если выплывет правда о Поттерах. Миссис Поттер приходилась миссис Дурсль родной сестрой, но они не виделись вот уже несколько лет. Миссис Дурсль даже делала вид, что у неё вовсе нет никакой сестры, потому что сестра и её никчёмный муж были полной противоположностью Дурслям.

— Вот и славно!

— Да уж, не хотел бы я, чтобы у меня были такие же родители, — пробурчал Гарри.

— Но почему они стыдились твоих родителей?

— Что твои родители им такого сделали?

Дурсли содрогались при одной мысли о том, что скажут соседи, если на Тисовую улицу пожалуют Поттеры. Дурсли знали, что у Поттеров тоже есть маленький сын, но они никогда его не видели. И они категорически не хотели, чтобы их Дадли общался с ребёнком таких родителей.

— Почему, если вы родственники? — спросил Майкл Корнер из Рейвенкло.

— Тебе бы таких родственников!