Философский дневник. 1901-1910 - [6]
чувствами, чужими чувствами (т. е. понимать чужие чувства, ру-
ководствоваться ими). Самый лучший человек тот, который жи-
вет преимущественно своими мыслями и чужими чувствами, са-
мый худший сорт человека — который живет чужими мыслями и
своими чувствами. Из различных сочетаний этих 4-х основ, мо-
тивов деятельности — все различие людей.
Есть люди, не имеющие почти никаких ни своих, ни чужих
мыслей, ни своих чувств и живущие только чужими чувствами; это самоотверженные дурачки, святые. Есть люди, живущие толь-
ко своими чувствами, — это звери. Есть люди, живущие только
своими мыслями, — это мудрецы, пророки; есть — живущие толь-
ко чужими мыслями — это ученые глупцы. Из различных переста-
новок по силе этих свойств — вся сложная музыка характеров.
2) Есть только Бог — дух такой, какого я сознаю в себе, (я), субъект; и Бог, которого я не сознаю, но с которым соприкаса-
юсь: мир существ, объект.
3) Для того, чтобы человек (всякое существо) сознавал себя
существующим, нужно, чтобы он был ограничен. Если бы суще-
ства не были бы ограничены — их не было бы. Мы говорим: че-
ловек сознает себя потому, что он ограничен; можно так же спра-
ведливо сказать: человек ограничен потому, что сознает себя.
4) Иллюзия я, ограниченного телом, происходит от пределов, в которые заключено божеское начало. (Неясно).
5) Мущина1 должен подняться до целомудрия женщины, а не
женщина, как это происходит теперь, спуститься до распущен-
ности мущины.
' Здесь и далее в тексте Дневника сохранены некоторые старые лекси-
ческие формы, присущие рукописи дневниковых записей Толстого. — Ред
19
6) Верность жен достигалась и достигается в большинстве
народов насилием мущин над женщинами. Насилие дурно, но
люди считают, что неверность хуже насилия, и потому уничто-
жить насилие можно только тем, чтобы женщины стали цело-
мудренны. Женщины же думают, что все дело в насилии.
7) Исправлять зло в обществе правительственными мерами
значит противиться злу насилием. Надо искать другие средства.
8) Помочь нужде других можно только жертвой. Жертва все-
гда тиха, легка и радостна. Люди же желают помогать, не жерт-
вуя — через других. И для этого всегда нужен шум и усилия и
даже страдания. И люди, пытающиеся помогать так, всегда и хва-
стаются и жалуются.
9) Мы все — и это не сравнение, а почти описание действитель-
ности — вырастаем и воспитываемся в разбойничьем гнезде и толь-
ко когда вырастем и оглядимся, то понимаем, где мы, и чем мы
пользуемся. И вот тут-то начинаются различные отношения к этому
положению; одни пристают к разбойникам и грабят, другие думают, что они не виноваты, если только пользуются грабежом, не одобряя
его и даже стараясь прекратить его, третьи возмущаются и хотят
разрушить гнездо, но они слабы и их мало. — Что же надо делать?
10) Жизнь состоит в том, чтобы добывать все более и более
истину о своем назначении и жить более и более согласно с этой
истиной. Всякая же религия (ложная) говорит, что у нее в писа-
нии или предании находится готовая полная, совершенная ис-
тина (Веды, Библия, Евангелие, Коран) и есть средство жить
сообразно с этой истиной (вера, жертвы, молитвы, благодать).
Так что ни искать истины не нужно, ни трудиться над улучше-
нием своей жизни. Это ужасно.
6 февр. Москва. 1901.
Записано довольно много и казалось важным.
1) Главное, надо стараться разрушить постоянно поддерживаемый
правительством обман, что все, что оно делает, оно делает для
порядка, для блага подданных. Все, что оно делает, оно и делает или
для себя (грабит покоренных), или для того, чтобы leur dormer le change1 и уверить их, что оно делает это для них.
2) «Как океан объемлет шар земной, так наша жизнь объята
снами». Мало того — снами: объята бессознательной рефлектив-
ной жизнью. Не только рефлективною, но рассудочною, призна-
1 расквитаться (фр).
20
ваемой большинством людей жизнью, но не имеющей в себе ис-
тинных свойств жизни. Истинная жизнь, жизнь, сознающая свое
божественное начало, только как редкие островки на этом океа-
не бессознательной жизни, совершающейся по определенным ма-
териальным законам. И только эти моменты, складываясь друг с
другом (исключая все разделяющее их), составляют истинную
жизнь. Остальное сон.
3) Как матерьялисты говорят о том, что жизнь есть не что
иное, как физико-химические процессы, совершающиеся по оп-
ределенным законам, то они совершенно правы. Они рассматри-
вают жизнь объективно и, рассматривая так, ничего другого ви-
деть не могут. Но видят они только ту основу, на которой и в ко-
торой зарождается и происходит истинная, не наблюдаемая ими
жизнь. Когда они говорят при этом о внутреннем опыте (упот-
ребляемом ими для психологии), то это только недоразумение: наблюдать наблюдателя нельзя.
Они совершенно правы, отыскивая и устанавливая законы, управляющие видимым внешним миром, но неправы, когда хо-
тят или предполагают по тем же законам объяснить существова-
ние наблюдающего и потому отрицают независимое существо-
вание этого наблюдающего и способ познавания этого наблюда-
ющего: сознание, то самое, чем они пользуются для своих
наблюдений, без чего они не могли бы делать их.
(Неясно высказано.)
Рассказы, собранные в этой книге, были написаны великим русским писателем Львом Николаевичем Толстым (1828–1910) специально для детей. Вот как это было. В те времена народ был безграмотный, школ в городах было мало, а в деревнях их почти не было.Лев Николаевич Толстой устроил в своём имении Ясная Поляна школу для крестьянских детей. А так как учебников тоже не было, Толстой написал их сам.Так появились «Азбука» и «Четыре русские книги для чтения». По ним учились несколько поколений русских детей.Рассказы, которые вы прочтёте в этом издании, взяты из учебных книг Л.
Те, кто никогда не читал "Войну и мир", смогут насладиться первым вариантом этого великого романа; тех же, кто читал, ждет увлекательная возможность сравнить его с "каноническим" текстом. (Николай Толстой)
«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.
В томе печатается роман «Воскресение» (1889–1899) — последний роман Л. Н. Толстого.http://rulitera.narod.ru.
Детство — Что может быть интереснее и прекраснее открытия мира детскими глазами? Именно они всегда широко открыты, очень внимательны и на редкость проницательны. Поэтому Лев Толстой взглянул вокруг глазами маленького дворянина Николеньки Иртеньева и еще раз показал чистоту и низменность чувств, искренность и ложь, красоту и уродство...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.