Философия в будуаре - [41]

Соколова: Похоже в отсутствие секса ты превратилась в борца за правду...

Собчак: Да! И не скрываю этого! По-моему, давать девушке деньги – это естественно и нормально. Так было во все времена! Просто наш патриархальный социум совсем изолгался! Женщина, которая в той или иной форме продается за деньги, считается ужасной меркантильной тварью. В результате дамы полусвета на вопрос, что самое дорогое вам подарил мужчина, без запинки отвечают: «Новогоднюю открытку», чтобы их не уличили в продажности.

Васильев: Интересно, Ксения, а почему это вас так беспокоит? Похоже на какое-то самооправдание... Хотя не вы первая. На прошлой неделе я имел разговор с одной симпатичной девицей, любовницей моего знакомого. Она мне прямо задала вопрос: «Как вы относитесь к тому, что мы берем у вас бабки?» Ну не дура?!

Собчак: Давайте честно, Дмитрий. Я считаю, что виноваты мужчины. Вы сами в той или иной форме покупаете женщину, а потом ее же и обвиняете в меркантилизме. Я думаю, это все от каких-то фатальных мужских комплексов.

Васильев: Я слышал, как вы с Соколовой смеялись над людьми, у которых комплекс, что их любят только за бабки. Но ко мне это не относится.

Соколова: Вы так самоуверенны?

Васильев: Да, я сам считаю себя пи...датым парнем и без бабок!

Собчак: Но вы не можете это проверить!

Васильев: Да, я могу ошибаться. Но видимо, меня спасает самоуверенность. Кроме того, у меня не так много денег, чтобы париться. Я трачу на женщин много, но не десятки миллионов долларов.

Собчак: ПМЖ соблюдаете?

Васильев: Что это?

Собчак: Мы в прошлой колонке обсуждали с господином Маниовичем Правила Московской Жизни: два раза с девушкой переспал – везешь в Милан на шопинг на выходные. Месяц – это уже колечко. Самое выгодное в ПМЖ, конечно, дети – это уже и квартира, и счет в банке, и все хорошо. Как еще объяснить, что огромное количество женщин рожают детей, зная мужчину тричетыре месяца?

Васильев: По-моему, эти правила теряют актуальность – рецессия по ходу.

Собчак: Да ладно, времена меняются, ценности остаются.

Васильев: Хорошо, буду с вами невежлив, но честен. Да, я их соблюдаю.

Соколова: Круто, что вы это признаете. А зачем?

Васильев: Просто так! На самом деле, нет никаких правил. Все это обычно, так было всегда. Вот эта – ничего телочка, другая так себе, уехала и вопросов нет. Понятно, что «каратники» уходят к близким, женам и любимым. А рождение ребенка – это совсем другое. Когда любимая девушка рожает ребенка, ты готов что угодно ей купить...

Соколова: Жаль, что нас не слышат фотомодели с Брянщины. Вы только что дали им четкую инструкцию, как вас на бабки разводить.

Собчак: Дмитрий, вероятно, вы хотели бы, чтобы матерью вашего ребенка была не б...ь? Но вам почемуто не приходит в голову подарить ей книжку Камю. Согласно ПМЖ, деторождение имеет конкретную, очень высокую материальную стоимость.

Васильев: Это потому, что у нас мир сейчас такой... Вряд ли женщину порадует книжка Камю в качестве подарка.

Соколова: Главный закон ПМЖ: «Дала – получила мало, родила – получила много».

Васильев: Важно, чтобы хорошо дала и хорошо родила.

Собчак: Как писал старичок Пелевин: «Нужно не просто делать минет, а еще кончиками губ как бы улыбаться».

Васильев: Я бы на вашем месте не обобщал. Почему возникают бабки? Потому что кому-то проще дать бабок, чем забивать голову какими-либо отношениями. Выбор прост – пятерка денег или геморняк со всеми этими свиданиями и хождениями в кино...

Соколова: А девушка легко соглашается на подобную замену?

Васильев: Какая-то легко соглашается, какая-то нелегко...

Собчак: Мне не хочется сводить этот разговор к телкам Пети Листермана. Мы говорим о принципах. Вы согласны, что существует глобальный, мировой принцип: мужчина платит за отношения с женщиной?

Васильев: Я не согласен. Мир стал другим.

Соколова: А что изменилось?

Васильев: Раньше какие-то вещи считались неприличными. А сейчас мир целиком построен на деньгах. В России это так явно, потому что очень быстро и кардинально сменилась мораль. В СССР было полное отрицание меркантильности, а теперь у нас или у вас ничего на уме, кроме бабок. Мой папа считал, что я не должен быть банкиром. Потому что это плохая работа, которую делать неприлично.

Соколова: А чем он объяснял, что это неприлично?

Васильев: «Что ты будешь ковыряться в бумажках, считать чужие деньги...» Родители хотели, чтобы я был ученым. Но в 90-е годы я понял, что никаким ученым не буду, я денег хочу, хочу ездить на нормальной машине, жить в нормальной квартире, а не в Чертаново. У меня родители очень бы огорчились, если бы знали, как я живу. Мы с ними живем в разных странах практически и отлично себя чувствуем.

Соколова: А я, например, сомневаюсь, что вы нормально себя чувствуете. Вы сами сказали, что в вас вложили задатки порядочного человека. А сами живете по кодексу ПМЖ. Такая раздвоенность грозит сумасшествием. Знаете, почему в тоталитарных странах огромная статистика душевных болезней и самоубийств? Потому что люди всю жизнь вынуждены говорить одно, а делать другое. А вас даже никто не заставляет. Вы сами загнали себя во все это.

Васильев: Я же сказал вам, мир стал другим, он «баблозависим». И это гораздо лучше тоталитаризма. Вас беспокоит, можно брать бабки или нельзя? Отвечаю – можно и нужно.