Философия нагуа - [33]

Шрифт
Интервал

{[123]} Sahagún fray Bernardino de, op. cit., I, p. 40.

{[124]} Olmos Fray Andrés de, Arte para aprender la Lengua Mexicana, París, 1875, p. 247. См. также «Huehuetlatolli, Documento А», опубликованное Гарибаем в «Тлалокане», т. I, № 1, стр. 45.

{[125]} Sahagun Fray Bernardino de, op. cit, t, II, p. 464.

{[126]} Ixtlilxóchitl Fernando de Alva, Obras Históricas, t. II, p. 18.

{[127]} Во «Введении», в разделе, посвященном изучению источников, можно найти точные ссылки на некоторые хроники и рассказы, в которых упоминаются тламатиниме (ученые).

{[128]} Атойатл, тепехитли (река, скалистое место). Сложное нагуатлское идиоматическое выражение, которое метафорически означает «несчастье, беда».

{[129]} Теихкцэпани (заставляет — других — повернуть — лицо не в ту сторону), это значит, как об этом ясно говорят следующие слова текста: «вводит людей в заблуждение...»

{[130]} «Códice Matritense de la Real Academia», vol. VIII, fol. 118, v (пр. I, 9). Как показывает ссылка, этот текст идет после уже упомянутого текста, говорящего об ученых, или philosophos.

Определенное разграничение знаний

Мигель Леон-Портилья ::: Философия нагуа. Исследование источников

Нам кажется, что, ознакомившись с положительными, и отрицательными образами ученых нагуа, лучше всего закончить эту главу о доказательстве существования философского знания нагуа приведением еще одного последнего текста, здесь впервые полностью переведенного на испанский язык. Его ценность состоит в том, что наряду со священниками в нем упоминается о существовании ученых и определяются различного рода занятия каждой из этих двух групп. Другими словами, в нем ясно указывается на то, что нагуа понимали, что наряду со знанием исключительно религиозного характера, существовало другое знание — плод наблюдений, расчетов и размышлений сугубо рационального характера, которые, несмотря на возможную связь с религиозной практикой и ритуалами, сами по себе были занятиями другого рода.

Результатом таких размышлений и явились проблемы, открытые учеными нагуа и изложенные в начале данной главы; они выражают их сомнения относительно смысла жизни, потусторонности. То, что это уже не религиозное знание, доказывает сам факт сомнения: священник как таковой верит. Он может систематизировать и исследовать свои верования, но он никогда не признает проблематичным то, что устанавливает его религия. Поэтому можно утверждать, что хотя тламатиниме принадлежали к сословию священников, в качестве исследователей они представляли собой нечто большее, чем священники.

Текст, который вскрывает это разграничение знаний и занятий, содержится в книге «Бесед двенадцати». Поскольку при рассмотрении источников мы уже изучили вопрос о происхождении и историческом значении этой работы, перейдем непосредственно к материалу{[131]}. Мы встречаем здесь монахов, пытающихся внушить христианскую доктрину группе знатных господ в только что завоеванном Теночтитлане. Наставления перемешаны здесь с осуждением древних индейских верований. Индейцы молчаливо слушают. И лишь тогда, когда монахи заканчивают свои наставления, происходит неожиданное. Поднимается один из знатных индейцев и «со всей вежливостью и учтивостью» высказывает свое огорчение тем, что обычаи и верования, «столь почитаемые их дедушками и бабушками», подвергаются таким нападкам, и, признав, что он не ученый человек, тут же утверждает, что у него были учителя, среди которых он перечисляет различного рода священников, астрономов и ученых, которые, по его мнению, могли бы хорошо ответить на то, что говорили монахи:

«1. — Но, господа наши (говорит),


— имеются такие, кто нас ведет,

— кто правит нами, кто несет нас на своих плечах,

— согласно тому, как должны быть почитаемы наши боги.

— слугами которых мы являемся, подобно крылу и хвосту,

— кто осуществляет дары, кто сжигает ладан,

— и те, которые называются Кекетцалкоа.

— Знающие речи,

— это их обязанность,

— они днем и ночью заняты тем,

— что ставят чашу

— своего подношения,

— de las espinas para sangrarse.

— Те, кто видит, те, кто заняты наблюдением

— за течением и упорядоченным ходом неба

— и как длится ночь.

— Те, кто смотрит (читая), те, кто рассказывают (или излагают то, что читают).

— Те, кто с шумом переворачивают страницы кодексов.

— Те, кому принадлежат черные и красные чернила (знание) и нарисованное,

— они нас ведут, руководят нами, указывают нам путь.

21.— Кто указывает, как протекает год,


— как следует своим путем порядок судеб и дней и каждого из вейнтенас (месяцев).

Этим они занимаются, им полагается говорить о богах»{[132]}.

Комментарии к тексту

2—7. «...имеются такие, кто нас ведет, кто правит нами, кто несет нас на своих плечах, согласно тому, как должны быть почитаемы наши боги, слугами которых мы являемся, подобно крылу и хвосту, кто осуществляет дары, кто сжигает ладан, и те, которые называются Кекетцалкоа».

В «Мадридском кодексе Академии» лист 119 r и далее, после изложения мысли об ученых, упоминаются более 30 разных групп священников. В тексте «Бесед» краткое перечисление священников заканчивается упоминанием Кекетцалкоа (первосвященника). Сам Саагун в ряде случаев ясно показывает, что титул Кетцалкоатл давался верховным жрецам, или первосвященникам; так, рассказывая об одном из них, обратившемся с речью к новому королю, он говорит: «Оратор, который произносил эту речь, был одним из священников, очень сведущим и большим оратором, одним из трех верховных жрецов, который, как было сказано в другом месте, назывался Кетцалкоатл»{[133]}.


Рекомендуем почитать
Саморазвитие по Толстому. Жизненные уроки из 11 произведений русских классиков

Журналистка The Telegraph и профессиональная стендап-комедиантка Вив Гроскоп в сложный жизненный период нашла в великих русских романах не только утешение, но и душеполезные советы, которые помогли ей выбраться из бедственного положения — и решила описать этот опыт. В «Саморазвитии по Толстому» она на собственном примере и судьбах русских классиков показывает, что даже из самой сложной ситуации можно найти выход с помощью литературы: «Анна Каренина» облегчает кризис идентичности, тургеневская пьеса «Месяц в деревне» помогает пережить несчастную любовь, а «Мастер и Маргарита» — справиться с тяжелейшими обстоятельствами.


Большевизм — естественная основа России

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Обученная местью

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пограничное состояние как сексуальное бессмертие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


ПРАВО БЫТЬ СУМАСШЕДШИМ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Столяров А. Мы, народ...

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.