Философия. Книга 1. Философское ориентирование в мире - [17]

Итак, от объективного бытия никакой указатель не ведет к другому бытию, - разве что косвенно указывает на него расколотость и незамкнутость этого бытия. Однако же экзистенция пронизывает формы объективного бытия как среду своего осуществления и как возможности своего явления. Возможная экзистенция, стоя на границе мира и экзистенции, видит всякое существование, как не только существование. От самого дальнего, механизма, бытие через ступени жизни и сознания словно бы приближается к себе самому, чтобы в экзистенции найти себя как подлинное бытие. Или же - с этой границы сознание вообще мыслит, правда, существование только как существование; однако всякое существование имеет тот характер, что оно может сделаться значимо важным для экзистенции, становясь толчком (Anstoß) или средой (Medium) экзистенции.

Хотя экзистенция есть лишь с другой экзистенцией и через нее, все же объективно нет никакого смысла говорить о множественности экзистенций. Ибо экзистенции всякий раз исторично живут в коммуникации от экзистенции к экзистенции во мраке мирового бытия, как некоторое друг-для-друга (ein Füreinander), а как бытие-лишь-друг-для-друга (Nurfüreinandersein) они, в свою очередь, лишены значимости (Geltung) для созерцающего (zuschauendes) сознания вообще. Невидимые извне, они не могут быть обозреваемы как бытие многих.

С одной стороны, возможной экзистенции предстоит (bietet sich ... dar) разорванное на способы бытия бытие мира в среде сознания вообще; с другой стороны, есть экзистенции. Замыкающегося в себе бытия нет ни с одной стороны, ни объективно, как единого мирового существования, ни экзистенциально, как мира экзистенций, мыслимого и обозримого. Если я мыслю бытие, то это всегда определенное бытие, а не бытие. Если я удостоверяюсь (vergewissere mich) в возможной экзистенции, то я не имею экзистенцию своим предметом и удостоверяюсь не в экзистенции вообще, а только во мне самом и в коммуницирующей со мною экзистенции. То и другое каждый раз есть нечто абсолютно незаместимое, а не частные случаи родового понятия «экзистенция». Экзистенция становится знаком (signum), чтобы указать направление этого самоудостоверения (Selbstvergewisserung) объективно не мыслимого и объективно не имеющего значимости бытия, которого никто не знает ни о себе, ни о других, и которого никто не может осмысленно утверждать о себе.

Бытие

Вопрос, с которого мы начали: что есть бытие? - не нашел себе единого ответа. Ответ на этот вопрос удовлетворяет вопрошающего, поскольку он признает в нем свое собственное бытие. Но сам вопрос о бытии не имеет одного значения; все дело в том, кто именно спрашивает. Для существования как сознания вообще этот вопрос не имеет изначального смысла. Это сознание позволяет себе рассеяться в множественности определенного бытия. Только из возможной экзистенции возникает страстное вопрошание о бытии в себе в трансцендировании всякого существования и бытия - объектом. Но для нее окончательный ответ в определенном знании остается недостижим (ausbleibt). То, что существует, есть явление, а не бытие, и все же это не ничто.

1. Явление и бытие.

- Смысл слова «явление» в подобного рода высказываниях категориально происходит из некоторого частного, объективного соотношения: между тем, как нечто является с некоторой точки зрения, и тем, каково оно есть также и без этой точки зрения, в самом себе. Тогда явление, в объективирующем смысле, есть аспект чего-то, что мы должны примысливать как объективно лежащее в основе, но что само еще не предметно, что мыслится как предмет только потому, что в принципе оно могло бы стать мне известным как таковой (например, атомы).

В категории явления, трансцендируя с нею это определенное объективирующее отношение лежащего в основе и являющегося, мыслится всякое бытие, если мы ищем бытие как таковое (das Sein).

Но теперь являющееся бытие остается в непреодолимой для временного существования двойственности: недоступного в-себе-бытия трансценденции, которая не может быть мыслима как объективно лежащее в основе, и предстоящего себе (sich gegenwärtigen) бытия экзистенции, которая не есть сущее сознание. Экзистенция и трансценденция разнородны, но взаимно соотнесены. Само это отношение является себе в существовании.

Поскольку существование есть предмет исследования (Forschung), оно есть явление чего-то теоретически лежащего в основе. Ни экзистенция, ни трансценденция недоступны для исследования. Но познанное в исследовании как явление вместе с тем, что мыслится как лежащее в его основе, есть в смысле философствования явление в-себе-бытия. В то время как научное исследование явления вымышляет (erdenkt) лежащее в основе, философствование завладевает бытием через явление в истолковании шифров трансценденции и в мышлении, взывающем к экзистенции (ergreift Philosophieren durch die Erscheinung das Sein im Deuten der Chiffren der Transzendenz und im an Existenz apellierenden Denken).

Сознание, поскольку оно становится предметом рассмотрения, также не есть то же самое сознание, в котором я достоверно знаю некое самобытие и которому явлена (gegenwärtig ist) трансценденция. Правда, экзистенция есть лишь как сознание, но сознание, каким мы, исследуя, познаем его, никогда не есть это экзистенциальное сознание. Поэтому то, что существует для предметного исследования как отдельная индивидуальная жизнь, для самого себя может стать объемлющей средой всякого бытия, если сознание есть психологически недоступная абсолютная достоверность экзистенции. Поэтому положение, гласящее, что все есть в сознании, не является истинным, если оно имеет в виду сознание только как предмет исследования; однако оно имеет силу, поскольку для нас есть лишь то, что привходит к явлению, а значит, вступает в сознание. Сознанию, если оно выходит за пределы себя самого как того, что оно есть как доступное изысканию существование, открывается - и закрывается - то, что есть или бессознательное для исследования, в многообразии его значений, или трансцендентное для экзистенции. Но это восполнение сознания, в свою очередь, необходимо в нем: для исследования - как теория бессознательного, для экзистенции - как шифр бытия в противоречащей себе самому и потому исчезающей форме.