Фейтфул-Плейс - [88]

– Запросил, только она еще не пришла.

– Если мы выясним, с кем Кевин разговаривал в эти выходные, мы найдем нашего парня.

Мне вспомнилось, как в субботу Кевин распсиховался и сбежал, а я понес Снайперу чемодан; в следующий раз мы увиделись уже в пабе. В промежутке он мог встретиться с кем угодно.

– И вот еще что, – сказал Стивен. – Я думаю, он уже был замечен в склонности к насилию. То есть понятно, что такая склонность у него есть, но проявлял он ее не только в этих двух случаях. Думаю, он с немалой вероятностью был судим или по крайней мере заслужил дурную славу.

– Интересная теория. Это почему же?

– Между убийствами есть разница, правильно? Второе – спланированное, пусть даже всего за несколько минут, но первое – почти наверняка непреднамеренное.

– И что? Сейчас он старше, сдержанней, думает наперед. В первый раз он просто сорвался.

– Да, но я о том и говорю: срываться он будет одинаково всегда, и возраст тут ничего не изменит.

Я поднял бровь – мне-то было понятно, о чем он, но хотелось послушать его аргументы. Стивен рассеянно теребил ухо, подбирая слова.

– У меня две сестры, – сказал он. – Одной восемнадцать, и, если ее разозлить, она орет так, что на другой стороне улицы слышно. Другая – ей двадцать, – когда сердится, швыряет в стену что попало, не бьющееся, а так – ручки и прочую дребедень. И так было с детства. Я сильно удивлюсь, если младшая швырнет что-нибудь о стену, или старшая начнет орать, или кто-то из них станет бросаться на людей. Каждый срывается по-своему.

Я выдавил одобрительную улыбку – мальчик заслужил, чтоб его погладили по головке, – и собрался спросить, как срывает крышу ему самому, но тут меня будто оглушило. Тошнотворный глухой стук головы Шая о стену, раскрытый рот, обмякшее тело, горло, стиснутое ручищами отца. Крик ма: “Смотри, что ты сделал, ублюдок, ты его убил!” Хриплый заплетающийся голос папаши: “Будет знать”. И Купер: “Нападавший схватил жертву за горло и многократно ударил головой о стену”.

Что-то в моем лице напугало Стивена – наверное, мой остановившийся взгляд.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего, – сказал я, накидывая куртку.

…Категорический вердикт Мэтта Дейли: Люди не меняются.

– Отлично справляешься, детектив. Серьезно. Свяжись со мной, как только получишь детализацию.

– Свяжусь. Но вы точно…

Я достал двадцатку и протянул Стивену через стол:

– На, заплатишь по счету. Дай мне знать, если эксперты идентифицируют пальчики на чемодане или если детектив Кеннеди сообщит, когда собирается закрыть расследование. И помни, детектив: все зависит от тебя и от меня. Мы – все, что у них есть.

Я ушел. Стивен провожал меня взглядом из-за мокрого окна закусочной, приоткрыв рот и держа в руке двадцатку.

16

Следующие несколько часов я снова шел не останавливаясь вдоль по Смитс-роуд, мимо поворота на Фейтфул-Плейс – так должен был пойти Кевин, проводив Джеки до машины в субботу вечером. Почти всю дорогу я видел задние окна верхнего этажа дома шестнадцать, откуда упал Кевин; нижние окна мельком показались из-за ограды; я миновал дом и верхний конец Фейтфул-Плейс, обернулся и увидел фасад целиком. Уличные фонари выдавали мое приближение любому, кто мог находиться внутри, и заливали окна мутной рыжиной; если бы в доме горел фонарик или что-то происходило, разглядеть этого не смог бы ни один прохожий. Если бы кто-то окликнул меня из окна, кричать пришлось бы так, что слышала бы вся улица. Кевин забрел в дом шестнадцать не потому, что заметил что-то блестящее. У него была назначена там встреча.

Добравшись до Портобелло, я сел на скамейку у канала и тщательно изучил отчет о вскрытии. Юный Стивен обладал талантом к составлению кратких сводок: никаких сюрпризов, не считая пары фоток, к которым, надо сказать, следовало быть готовым. Кевин обладал крепким здоровьем и, согласно Куперу, мог бы жить вечно, если бы держался подальше от высоких зданий. Род смерти значился как неустановленный. Если даже Купер проявляет тактичность, я и впрямь по уши в дерьме.

Я направился обратно в Либертис и пару раз прошелся по Коппер-лейн, выглядывая подходящую ограду. Как только пробило полдевятого и все сели ужинать, или смотреть телик, или укладывали детей спать, я перелез через стену и через задний двор Дуайеров попал во двор к Дейли.

Мне нужно было узнать, что именно произошло между моим отцом и Мэттом Дейли. Мысль стучаться во все соседские двери подряд меня не особо прельщала, а кроме того, если есть выбор, я обращаюсь к первоисточнику. Мне всегда казалось, что Нора питает ко мне слабость. Джеки говорила, что Нора теперь живет то ли в Бландчардстауне, то ли еще где, но нормальные семьи, в отличие от моей, сплачиваются перед лицом беды. После субботы Нора наверняка оставила мужа и ребенка присматривать друг за другом и на несколько дней вернулась под родной кров, к маме и папе Дейли.

Я спрыгнул на землю; гравий хрустнул под ногами, и я замер в тени ограды, но из дома никто не вышел.

Постепенно глаза привыкли к темноте. В этом дворе я никогда раньше не бывал – как я и говорил Кевину, было слишком страшно, что поймают. Все выглядело так, как и следовало ожидать от Мэтта Дейли: кругом садовые настилы, аккуратно подстриженные кусты, в готовых к весне клумбах – колышки с табличками, сортир приспособлен под крепкий садовый сарай. Я нашел в укромном уголке миленькую кованую скамейку, протер ее посуше и уселся ждать.