Фейтфул-Плейс - [108]

Ее губы приоткрылись.

– Ох… – только и сказала она.

Это прозвучало как чудесный, беспомощный, чуть слышный смех.

– Вот так-то, – сказал я.

– Ладно тогда… – все с таким же смешливым выдохом сказала Рози. – Значит, все хорошо, да?

– Хорошо?

– Ага. Я тоже тебя люблю. Значит, мы что-нибудь придумаем. Правда?

Я не находил слов, не знал, что делать, – только крепко притянул Рози к себе. Старик, выгуливающий собаку, обошел нас и пробормотал что-то про возмутительное бесстыдство, но я не мог пошевелиться, даже если бы захотел. Рози плотно уткнулась лицом в мою шею; ее ресницы щекотали мне кожу, а потом шее стало мокро.

– Мы придумаем, – сказал я в теплые волосы Рози; я точно знал, что говорю правду, потому что на руках у нас был козырь – джокер, бьющий все остальные карты в колоде. – Мы что-нибудь придумаем.

Нагулявшись и наговорившись до изнеможения, мы отправились домой – начинать тщательный, жизненно необходимый процесс убеждения Фейтфул-Плейс в том, что между нами все кончено. Той же ночью, вопреки своему хитроумному плану выждать время, мы встретились в шестнадцатом доме. На опасность нам было наплевать. Мы лежали, обнявшись, на скрипучих половицах, и Рози завернула нас – грудь к груди – в мягкий синий плед, который всегда приносила с собой; и той ночью она не говорила мне “остановись”.

Память о том вечере была одной из причин, по которым мне никогда и в голову не приходило, что Рози могла умереть. От злости она так полыхала, что хоть спички зажигай, затмевала сиянием все рождественские елки и наверняка была видна из космоса. Чтобы такая девушка исчезла без следа, пропала насовсем, представлялось немыслимым.

Дэнни Спичка спалил бы велосипедный магазин и ловко подстроил так, чтобы все улики указывали прямиком на Шая, – стоило мне только вежливо попросить. С другой стороны, я знал несколько парней, рядом с которыми Дэнни – нежный профитроль; они бы прекрасно справились с задачей, обеспечив любой уровень боли, который я закажу, и позаботившись, чтобы ни кусочка Шая больше никто не увидел.

Проблема состояла в том, что я не хотел вызывать ни Дэнни Спичку, ни бригаду мясников, ни кого-либо еще. Снайпер тоже отпадал: хочет он выставить Кевина злодеем – пожалуйста. Оливия была права, никакие слова повредить Кевину уже не могли, а правосудие скатилось в самый конец моего списка рождественских пожеланий. Мне нужен был только Шай. Всякий раз, глядя через Лиффи, я видел Шая у его окна, где-то в путанице огней, – он курил, глядел на меня через реку и ждал, что я приду за ним. Никогда, ни одной девушки – даже Рози – я не желал так, как желал его.

* * *

В пятницу днем я отправил сообщение Стивену: “В то же время на том же месте”. Шел дождь – густой, слякотный, проникающий под кожу и леденящий до костей; в “Космо” было битком; усталые, промокшие посетители пересчитывали пакеты с покупками и надеялись, что, просидев подольше, смогут согреться. На этот раз я заказал только кофе. Я знал, что много времени не потребуется.

Стивен, судя по всему, слегка недоумевал, что мы тут делаем, но из вежливости ни о чем не спрашивал.

– Детализация разговоров Кевина еще не пришла, – сказал он.

– Да я и не ждал. Ты в курсе, когда завершается расследование?

– Нам сказали, что, скорее всего, во вторник. Детектив Кеннеди говорит… ну, он полагает, что у нас достаточно улик, чтобы закрыть дело. Теперь мы только приводим в порядок бумаги.

– Похоже, ты уже слышал о милой Имельде Тирни.

– Ну да… Слышал.

– Детектив Кеннеди считает, что ее рассказ – последний кусочек мозаики, встает как влитой, и теперь можно завернуть все в красивую упаковку, обвязать ленточками и преподнести прокурору. Я прав?

– В общем и целом да.

– А ты что думаешь?

Стивен почесал в затылке, взъерошив хохолки волос.

– Я думаю… – произнес он. – Исходя из того, что говорит детектив Кеннеди, – поправьте меня, если я ошибаюсь, – вы чем-то сильно насолили Имельде Тирни.

– Да уж, сейчас я не хожу у нее в любимчиках.

– Вы ее знаете, хоть и не общались давным-давно. Как по-вашему, может она выдумать подобное, если ее как следует разозлить?

– Выдумает – и глазом не моргнет. Считай меня предвзятым.

Стивен покачал головой:

– Может, и посчитал бы, только меня по-прежнему беспокоит проблема с отпечатками. Пока Имельда Тирни не объяснит протертую записку, отпечатки перевешивают ее рассказ – на мой взгляд. Люди лгут, улики – нет.

Этот мальчик стоил десяти таких, как Снайпер, да и таких, как я, пожалуй, тоже.

– Мне нравится ход твоих мыслей, детектив. К сожалению, Снайпер Кеннеди вряд ли разделит твою точку зрения в обозримом будущем.

– А если мы предложим ему убедительную альтернативную версию, которую он не сможет проигнорировать? – Стивен все еще застенчиво спотыкался на слове “мы”, как подросток при упоминании о своей первой подружке. Работа со мной много для него значила. – На этом я и сосредоточился. Я долго обдумывал это дело, искал, что мы могли упустить, – и вчера вечером меня осенило.

– Да ну?

– Значит, расклад такой… – Стивен глубоко вдохнул: он отрепетировал свой выход и готовился произвести на меня впечатление. – До сих пор никто из нас не обращал внимания на то, что тело Роуз Дейли спрятали. Мы пытались разобраться в том, почему его спрятали в шестнадцатом доме, но не в том, почему его спрятали вообще. Но, по-моему, это о чем-то говорит. Все согласны, что это выглядит как незапланированное преступление, так? Мол, убийца просто вышел из себя…