Фейбл - [72]
– Получается, вы с Паджем давно вместе? – сказала я, глядя вперед.
Остер понял, что я имею в виду. Я не просто спрашивала, как долго они знали друг друга. Я спрашивала о том, как долго они любили друг друга.
Кривая улыбка исказила его губы, а его глаза на мгновение встретились с моими, прежде чем он кивнул. Однако затем рука Остера рассеянно потянулась к рукаву рубашки, потянула его вниз, чтобы скрыть татуировку, и по его лицу пробежала тень.
Две переплетенные змеи свернулись вместе, каждая из них пожирала хвост другой. Это была отметка, которая наверняка имела значение, и символизировала она бесконечность. Вечность. Однако, насколько я знала, у Паджа такого же знака не было.
– Команда знает о вас?
– Только они и знают.
И теперь я тоже знала.
– Долго же вам придется хранить эту тайну.
Остер пожал плечами.
– Ты же знаешь, как это бывает. Людям опасно знать о подобных вещах.
Одна мысль сначала обрадовала меня, а затем опечалила. Я подумала, что в этом мире все-таки можно найти любовь, подобную той, что была у Сейнта и Изольды. Даже если влюбленным приходилось скрывать свои чувства, чтобы защитить друг друга. Когда я была одна на Джевале, я много раз думала, что любовь – это не более чем сказка. И что моя мать смогла родить меня только потому, что она была не такой, как все мы. Она обладала мистической, потусторонней силой. Изольда, казалось, была связана с морем так, как никто другой, и мне всегда казалось, что она принадлежала ему, а здесь, наверху, она оказалась каким-то чудом.
И в следующее мгновение я внезапно вспомнила об Уэсте.
Я не разговаривала с ним с тех пор, как пожала ему руку, соглашаясь на его условия. Я получила работу в качестве ныряльщицы «Мэриголд», однако при этом я должна была держаться от Уэста на расстоянии.
Уэст сказал, что Сейнт научил его всему, что он знал. Вот почему он не хотел оставаться ни у кого в долгу и занимался побочной торговлей. Он подделывал бухгалтерские книги и сбрасывал людей в ящиках за борт. Чтобы вести подобную жизнь, в человеке должна жить тьма. Сейнт постоянно твердил мне об этом, но я по-настоящему поняла смысл его слов только после Джевала. Я совершила много плохих поступков, чтобы выжить на острове, но я не могла найти в себе силы, чтобы чувствовать себя хоть за что-то виноватой. Я всего лишь следовала установленному порядку вещей. Может быть, именно это делало меня похожей на отца больше, чем я хотела признавать.
И хотя Уэст раз за разом повторял, что он не собирается делать никому одолжений, что не будет рисковать, он все равно помогал мне и подставлял свою шею. Снова и снова.
Ради меня.
Тридцать три
Два дня показались мне двадцатью.
Мы старались не появляться в городе, пили слишком много виски и спали допоздна, чтобы нас не заметили, пока Лео работал круглыми сутками, чтобы закончить паруса для «Мэриголд». Однако я чувствовала, что Зола внимательно наблюдает за нами в порту. Он не был дураком, и от команды «Луны» было не так просто избавиться. Они появлялись в каждой таверне, в которой мы пили, их шаги преследовали нас на мостах и в переулках.
Зола ждал нашего следующего хода.
Но ни он, ни кто-то еще не мог предвидеть, что будет дальше. Через два дня «Мэриголд» должна бросить якорь в Силках Бури, откуда мы поднимем сокровища, которые покроют долг Уэста перед Сейнтом. В таком случае команда могла бы свободно соскрести герб с пола каюты шкипера, и впервые за все время «Мэриголд» была бы никому ничем не обязана.
Уэст отсиживался в своей каюте, отказываясь покидать корабль, пока он залечивал раны, которые нанесла ему команда Золы. Практически каждый сантиметр его тела был поврежден. Синяки уже начали желтеть, отек вдоль швов спал, однако Уэсту требовалось еще несколько недель до полного восстановления.
Лео сидел высоко на мачте, и полосатый шелковый шарф на его шее развевался на ветру. Уилла устроилась рядом с ним, держа свернутый парус в руках. Они работали с того момента, как зашло солнце и опустился туман. Руки Лео двигались по оснастке так быстро, что невозможно даже было понять, что он делает. Когда мы сказали ему, что паруса придется ставить в кромешной темноте, чтобы остаться незамеченными, его, казалось, дополнительные сложности только обрадовали. К тому времени как взойдет солнце, мы должны были выйти из гавани и взять курс на Силки Бури.
Остальные уже собрались в каюте шкипера, когда я переступила порог. Карта, которую дал мне Сейнт, была зажата у меня в руках. Уэст стоял во главе стола, и от моего внимания не ускользнуло то, как он старательно избегал встречаться со мной взглядом.
– Все почти готово, – сообщила я, закрывая за собой дверь.
Уэст посмотрел на Хэмиша.
– Что еще?
Он сдвинул очки на нос кончиком пальца и ответил:
– Я взыскал плату практически со всех наших должников. Потребовалось сломать один или два носа, но деньги они вернули, и этого должно хватить до того, как мы сможем торговать в Дерне.
– Что насчет груза?
– Мы с Остером выгрузили все, что нам не нужно. Нам пришлось продать его себе в убыток, но к тому времени, когда мы снова встретимся с нашими поставщиками, мы сможем вернуть им деньги. Им даже не нужно будет знать, что часть товара мы потеряли во время шторма, а остальное продали за бесценок в Серосе.
Она изгнанная морем. Она позабыла свое прошлое. А ее тело покрыто татуировками. Това не помнит своего детства. Ребенком ее нашел жрец на берегу фьорда. Но мистические чернильные символы на руках и груди определили будущее девушки. Това – предсказательница из таинственного клана, затерявшегося среди туманных гор. Она может предвидеть смерть и битвы, а люди ее боятся и ненавидят. Читая руны, Това узнает, что клану, который стал ее семьей, суждено пасть в сражении. Предсказательница намерена во что бы то ни стало остановить кровопролитие, но злоба ослепила воинов.
Корабль «Мэриголд» отправился в свободное плавание по волнам, а Фейбл и команде выпал шанс начать все сначала. Но море хранит страшные тайны, а Фейбл оказывается пешкой в опасной игре. Девушка становится пленницей Золы – заклятого врага своего отца на корабле «Луна». Чтобы вернуться домой, ныряльщица должна поднять с морского дна множество драгоценных камней. Команда держит путь по направлению к Бастиану – великому городу в Безымянном море. Именно там девушка узнает о редчайшем камне, который видели всего один раз, – полуночнике.
«Честь превыше всего…» Слова, которые стали путеводными в жизни Элин. Потеряв в бою семью, юная воительница поклялась до последнего вздоха защищать родной клан. Но не ведающие жалости боги распорядились иначе: девушка стала рабыней своих давних врагов, каждый шрам на теле которых оставлен ее рукой. Когда в горах Элин встречается с кровожадными кочевниками, то понимает, что должна во что бы то ни стало вернуться домой и защитить соплеменников. Элин придется открыть свое сердце врагу, отказавшись от всего, что ей было дорого, разорвать многовековую вражду… и выжить любой ценой. Роман «Небеса в бездне» в рекордно короткие сроки стал бестселлером New York Times и набрал более 10 000 положительных оценок на Goodreads.com.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.