Фердинанд Врангель. След на земле - [29]
И еще одно соображение угнетало Врангеля. Этой весной ему уже не удастся вновь вернуться к Шелагскому мысу. Очевидно, что такое путешествие невозможно осуществить без предварительной солидной подготовки. Требовалось заранее заложить на пути несколько складов с продуктами, желательно под охраной от покушений зверья, — в районе Баранова Камня и далее — в устье реки Большой Баранихи.
А нынешнюю весну придется провести как-то иначе. Попробовать, например, отправиться по следам сержанта Андреева и более поздней экспедиции Геденштрома и отыскать землю, будто бы виденную Андреевым к северу от Медвежьих островов.
В Нижнеколымске Врангеля поджидал наконец-то прибывший в его отсутствие еще один участник экспедиции — естествоиспытатель доктор медицины Адольф Кибер. Тяжелый путь от Якутска, да еще лютой зимой, серьезно подорвал его здоровье. Белобрысый доктор едва вставал с постели, гулко кашлял и, по собственному его признанию, был не на шутку болен.
Однако приятные новости принес явившийся для доклада унтер-офицер Решетников. Поинтересовавшись, как прошел поход, он деловито сообщил:
— Двадцать собачьих упряжек удалось, ваше благородие, подрядить вместе с проводниками. Необходимый корм тоже закуплен. Примерно на тридцать дней. Хотел бы и я, — испытующе глядя на Врангеля, добавил Решетников, — отправиться вместе с вами.
— На вашу помощь, Иван Федорович, я рассчитываю.
— Время-то сейчас самое благоприятное, — напомнил унтер-офицер. — Когда думаете выступать?
— Подождем мичмана Матюшкина. Как он вернется из Островного, тогда и двинемся.
На отдых оставалось немного. Конец марта и апрель действительно самое благоприятное, как говорил и Геденштром, время для путешествий по льду. В мае же снег уже рыхлый, собаки бегут по нему тяжело. Умножается и опасность встретить на пути непреодолимые полыньи.
Матюшкин вернулся через пять дней. Он живо, не без юмора, рассказал о встречах с чукчами и достигнутом между ними согласии, о посещении вместе с Кокрэном жилища старшины Леута и как Кокрэн, не выдержав этого испытания, позорно бежал.
— Где же сейчас Джон Кокрэн? — отсмеявшись, спросил Врангель.
— Отправился вместе с купцами в Среднеколымск. Оттуда намерен двинуться к Охотску, а потом, попутным кораблем, и в Америку.
— Ищущий да обрящет! — заключил под одобрительный смех Матюшкина Врангель.
Глава пятая
Прослышав о планах экспедиции посетить Медвежьи острова, к Врангелю неожиданно явился один из местных купцов, уроженец Среднеколымска Федор Васильевич Бережной. Не ходя вокруг и около, глядя на Врангеля слегка оценивающим собеседника взглядом, Бережной заявил, что надеется найти на островах мамонтовую кость, промыслом коей давно занимается, но обременять экспедицию не намерен и готов ехать со своими собаками и кормом.
Сотник Татаринов посоветовал не отказывать Бережному: человек он бывалый, хлопот не доставит, а помощь его не будет лишней. Сам Татаринов и еще один из казаков, бывших в первом походе, Семен Котельников, тоже изъявили желание вновь отправиться в путь. Таким образом, вместе с Решетниковым набралась опытная команда. Помощником своим Врангель избрал Матюшкина, а Козьмину поручил постройку в их отсутствие легкого судна, на котором намеревался исследовать летом низовья Колымы и описать близлежащие берега Ледовитого моря. Их нынешний караван выглядел внушительно — примерно двести пятьдесят собак везли более двадцати нарт.
У Малого Баранова Камня, прежде чем двинуться от него на север, две взятые про запас свободные нарты нагрузили в изобилии валявшимся на берегу наносным лесом.
Уже первый привал на льду принес неожиданность. Рядом громоздилась не без труда пройденная гряда торосов, и, едва казаки начали разводить костер, собаки вдруг зашлись остервенелым лаем. Сигнал тревоги не был напрасным — из-за ближайшей, торчком вставшей льдины выскочил здоровенный белый медведь и, напуганный видом многолюдного лагеря, кинулся наутек. Решетников и казак Котельников оказались проворнее других и, приложившись к ружьям, послали вслед нарушителю спокойствия две пули. Раненый медведь, оставляя на снегу пятна крови, продолжал бежать, надеясь, видимо, скрыться в ближней полынье. Котельников догнал зверя первым. Наблюдавший за погоней Врангель видел в трубу, как медведь вдруг замер на месте, повернулся, встал на задние лапы и, оглашая ревом окрестности, пошел на ожидавшего его в нескольких шагах человека. Казак не растерялся. Прозвучал еще один выстрел, и белый великан рухнул на лед.
— А вы боялись, как бы с голодухи не помереть, — весело балагурил купец Бережной. — Да этого мяса на неделю хватит.
Упряжка из двенадцати собак едва стащила тушу мертвого зверя с места, из чего заключили, что весил он не менее тридцати пяти пудов.
Осмотрев самый восточный из группы Медвежьих островов, названный Врангелем Четырехстолбовым, отряд по решению начальника избрал путь от него на северо-восток. Если сержанту Андрееву не померещилось, где-то там, по этому курсу, лежала когда-то виденная им земля.
Весна все увереннее заявляла о себе ослепительным блеском отражаемого снегом солнца. Дабы сохранить глаза, Врангель с Матюшкиным надели очки, обтянутые черным крепом. Проводники использовали повязки с узкими прорезями для глаз.
Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти.
Творчество этого художника широко известно всякому, кто хоть немного разбирается в живописи. Однако не каждый знает, что жизнь Кустодиева, пришедшаяся на переломные для России времена, была омрачена тяжелой болезнью. Он мужественно боролся с недугом и наперекор судьбе воспевал в своем творчестве радость жизни. Впервые публикуемые в книге архивные материалы позволяют значительно шире показать отношения Кустодиева с родными и друзьями, прояснить его политические симпатии и антипатии, углубить представление о том, что писали о нем современники и что ценил в собственном творчестве сам художник.
Выставки Василия Васильевича Верещагина в России, Европе, Америке вызывали столпотворение. Ценителями его творчества были Тургенев, Мусоргский, Стасов, Третьяков; Лист называл его гением живописи. Он показывал свои картины русским императорам и германскому кайзеру, называл другом президента США Т. Рузвельта, находился на войне рядом с генералом Скобелевым и адмиралом Макаровым. Художник побывал во многих тогдашних «горячих точках»: в Туркестане, на Балканах, на Филиппинах. Маршруты его путешествий пролегали по Европе, Азии, Северной Америке и Кубе.
С именем Александра Андреевича Баранова неразрывно связано освоение русскими первопроходцами побережья Америки. Он основал столицу Русской Америки — Ново-Архангельск. При нём в 1812 г. была заложена в Калифорнии крепость Росс и даже предпринята дерзкая попытка закрепиться на одном из Гавайских островов. Как писал выдающийся исследователь Аляски Л. Загоскин, «полтора миллиона квадратных вёрст материка Америки есть подарок России от Александра Андреевича Баранова... человека, обрёкшего себя на 28-летнее отлучение от родины, им пламенно любимой, в край совершенно новый и дикий в ту пору для всей Европы».Роман современного писателя Аркадия Кудри рассказывает об освоении русскими первопроходцами побережья Америки, об Александре Андреевиче Баранове, первом главном правителе русских колоний на Аляске.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.