Феноменальный Икс - [39]

– Анна ... – Слышу почти умоляющий тон его голоса, но отказываюсь позволить себе получить ещё большую травму.

Я знаю, что это ужасно, что это не кончится, пока я здесь – заперта в его гостиничном номере, получая жизненный опыт в реальных условиях.

Я поднимаю свой подбородок и чувствую благодарность, за то, что мы не занялись сексом. Уходить от него после было бы гораздо сложнее.

– Спасибо. – Мой взгляд переносится от Ксавьера к Дине. – Вы оба преподали мне очень ценный урок. Некоторым людям нельзя доверять, независимо от того насколько ты хочешь этого.

Весь цвет исчезает с лица Ксавьера, и он кивает прежде, чем засунуть руки в карманы.

– Я предупреждал тебя.

Я утираю слезу, которая катится вниз по моей щеке.

– Ты говорил. Я просто не слушала. Прощай, Икс.

Он стоит там, не делая никаких попыток убедить меня остаться, в то время как я ухожу из номера и из его жизни навсегда.

Глава 9 Ксавьер

Я сижу под журнальным столиком в нашей маленькой двухкомнатной квартире и молюсь, чтобы она не позвала меня снова.

Я ненавижу, когда она делает это.

Я не люблю помогать ей.

Её шаги шаркают по полу, и я наблюдаю, как она садится за маленьким кухонным столом с его нескладными стульями. Её состояние ухудшилось за несколько недель из-за потребности в «лекарстве». Уже требуется ежедневная доза, и когда она не получает её, всё вокруг становится адом.

– Ксавьер? – Мама зовёт. – Я нуждаюсь в твоей помощи, сынок.

Всё моё тело напрягается, и я задерживаю дыхание, молясь, чтоб ни один звук не вырвался из меня на этот раз. Может быть, она поверит, что меня здесь нет.

– Давай, сынок. Мама нуждается в твоей помощи.

Я откидываю руку назад, когда таракан проползает по полу рядом со мной, и макушка ударяется об столешницу. Мгновенно я застываю.

Её голова поворачивается в мою сторону. Это занимает пару секунд, но её глаза, наконец, сосредотачиваются на мне под столом.

– Вот ты где. Почему не отвечал мне раньше? Иди сюда.

Я крадусь назад, отказываясь отвечать ей.

Она прищуривается и требует.

– Тащи сюда свою задницу!

Все мышцы в моём теле начинают дрожать, когда я заставляю сделать шаг к ней.

– Почему я всегда должен это делать?

Она убирает свои засаленные каштановые волосы от своего красного, запачканного лица и вздыхает.

– У меня нет сил, чтобы туго его затянуть, а ты сильный. – Она протягивает мне старый чёрный кожаный ремень, который находился на столе. – Поторопись, детка. Мне нужно моё лекарство.

Слёзы текут по моему лицу, когда я смотрю на изношенную кожу в моих маленьких руках.

– Пожалуйста, не заставляй меня.

– Ты знаешь, я люблю тебя, упрямый ребёнок. Помоги маме. Если я не получу лекарство, то могу огорчиться. Ты помнишь, что происходит, когда я расстраиваюсь, не так ли?

Это её способ – угрожать мне, когда она всегда заставляет меня делать то, что говорит. Обычно я делаю так, чтобы не раздражать, но сегодня она выглядит намного хуже, и я боюсь, что очередная доза сделает с ней. Я смотрю на рваную футболку, которую она носит, она в ней даже спит и не снимает всю эту неделю. На ней огромное пятно, которое появилось, когда я пытался её накормить.

Я отказываюсь помочь ей, зная, что будет только больнее.

Я расправляю плечи.

– Нет.

Она сужает свои голубые глаза.

– Что ты сказал мне?

Я поднимаю подбородок.

– Я сказал нет.

Без предупреждения она начинает бить меня по лицу, но, как она сказала, я сильный, и я вырываю своё запястье из её рук.

– Ты маленький ублюдок. Я тебя ненавижу! Никто не будет любить тебя. НИКОГДА! Ты эгоистичный ублюдок.

Я знаю, что это говорит её зависимость. Книги, которые я взял в библиотеке, научили меня многому. Она не всегда была такой. Были и хорошие времена, я стараюсь больше думать о них. Я надеюсь, что однажды она бросит эту привычку и станет прежней.

– Нет, мама! Я хочу, чтобы ты перестала!

– Брось меня, так же, как твой отец. Оставь меня одну. – Она рыдает, и моё сердце сжимается. – Никто никогда не хочет остаться со мной. Ты ненавидишь меня тоже.

Я оборачиваю руки вокруг неё, мгновенно жалея, что заставил её плакать.

– Мне очень жаль, мама. Я не хочу от тебя уходить. Я хочу, чтобы тебе стало лучше.

Она поворачивает заплаканное лицо на меня.

– Тогда помоги мне. В последний раз, потом мне станет лучше. Я обещаю.

Я смотрю вниз на ремень, думая, что, может быть, на этот раз она сможет остановиться.

– Хорошо.

Она усмехается и держит свой рукав, пока я затягиваю ремень вокруг её руки так туго, как только могу.

– Отлично, ребёнок. Посмотри на эти большие вены.

Ликование в ее голосе заставляет меня дрожать. Я отворачиваюсь в тот момент, когда она достаёт иглу и тычет ей.

Пару секунд спустя, её тело заметно расслабляется.

– Намного лучше, – она вздыхает, и роняет иглу на пол.

Она протягивает руку, чтобы попытаться погладить меня.

– Спасибо, детка...

Я задыхаюсь, сидя на кровати и осматриваюсь – я один в своём гостиничном номере.

Капли пота покрывают каждый дюйм меня. Я давно не вспоминал о матери. Я надеялся, что мой трахнутый мозг так или иначе блокировал детство, но я ошибся.

Это, вероятно, из-за копания Анны в моём прошлом. Я знаю, что она думает, что помогает, но некоторые люди должны учиться избегать неприятных вопросов. Разговор о дерьме делает только хуже. Обсуждение прошлого возвращает дерьмовые кошмары, которые я не хочу помнить.