Фавориты Фортуны - [29]

Бургунд годами выслушивал нескончаемый поток брани и оскорблений из уст Луция Декумия. Это сделало гиганта невосприимчивым к ругательствам, поэтому он, как всегда, терпеливо пропустил их мимо ушей и просто глядел на малорослого римлянина, как бык глядит на комара.

— Мы пытаемся найти земли Квинта Педия, — сказал Бургунд в своей манере медленно тянуть слова на латыни и улыбнулся Серторию. На свете было немного людей, кому он симпатизировал. — Госпожа Аврелия собирается привезти свою дочь в Рим.

И тут показалась она. Она медленно ехала на крепком муле. Спина прямая, прическа безукоризненна, ни пылинки на желтовато-коричневом дорожном платье. С нею была ее огромная служанка Кардикса и еще одна, которую Серторий не знал.

— Квинт Серторий! — воскликнула Аврелия, присоединяясь к ним и незаметно беря инициативу в свои руки.

Вот это женщина! Серторий говорил Норбану, что ценит лишь одного человека из своей родни — свою мать, но он совсем забыл об Аврелии. Как ей удается быть красивой и в то же время благоразумной, он не знал. И все же она оставалась единственной женщиной во всем мире, которая была и умной, и красивой. В дополнение к этому она была благородной, как мужчина, она не лгала, не ныла, не жаловалась, она много работала, она занималась своим делом. Они были почти ровесники — сорок лет — и знали друг друга с тех самых пор, как Аврелия вышла замуж за Гая Юлия Цезаря двадцать лет назад.

— Ты видела мою мать? — спросил Серторий, когда они отъехали чуть в сторону от остальной группы.

— Не видела с прошлогодних ludi Romani. Но ко времени следующих Игр она опять приедет к нам. Это уже вошло в привычку.

— Ужасная старуха, она никогда не будет жить в моем доме, — пожаловался он.

— Она одинока, Квинт Серторий, а твой дом — такое одинокое место. У нас она находится в центре событий, и ей это нравится. Я не говорю, что ей это будет нравиться и после того, как заканчиваются Игры, но раз в году для нее это полезно.

Удовлетворенный сведениями относительно матери, которую он очень любил, Серторий снова вспомнил об их затруднительном положении.

— Вы действительно заблудились? — спросил он.

Аврелия со вздохом кивнула:

— Боюсь, что да. Подожди, когда мой сын услышит об этом! Он никогда мне этого не простит. Но он не мог покинуть Рим, будучи фламином Юпитера, поэтому я вынуждена довериться Бургунду, — печально объяснила она. — Кардикса говорит, что он в состоянии заблудиться между Форумом и Субурой, но я, признаюсь, считала ее слишком пессимистичной. Теперь вижу, что она нисколько не преувеличивала.

— Луций Декумий и его мальчики тоже бесполезны.

— За пределами города — абсолютно. Однако, — добавила она, — я не могла бы найти более заботливого и надежного эскорта, а теперь, когда мы встретили тебя, уверена, мы скоро прибудем к Квинту Педию.

— Не так уж и скоро, но определенно я могу указать вам верную дорогу. — Серторий внимательно оглядел ее одним глазом. — Приехала, чтобы забрать своего птенчика домой, Аврелия?

Она покраснела:

— Не совсем так. Квинт Педий написал мне и попросил меня приехать. Очевидно, и Сципион, и Сулла стоят лагерем на границах его земель, и он чувствует, что Лия будет в безопасности в другом месте. Но она отказывается уезжать!

— Типичный Цезарь, — улыбаясь, сказал Серторий. — Такая же упрямая.

— Как ты прав! Действительно, нужно было приехать ее брату. Когда он приказывает им сделать то или это, обе его сестры бросаются выполнять! Но Квинт Педий, кажется, считает, что меня будет на сей раз достаточно. Моя задача — не забрать моего цыпленка домой, а уговорить моего цыпленка поехать домой.

— Тебе это удастся. Цезари умеют быть упрямыми, но умение повелевать твой сын унаследовал не от них. Это — от тебя, Аврелия, — сказал Серторий и вдруг оживился. — Ты поймешь меня, если я скажу, что тороплюсь. Я проеду с вами немного, но проводить вас до порога дома Квинта Педия, к сожалению, не смогу. За этим вы должны обратиться к Сулле. Его лагерь как раз между тем местом, где мы сейчас находимся, и домом Квинта Педия.

— А ты едешь к Сципиону, — заметила она, кивнув.

— Я не собирался возвращаться туда, — честно признался он, — но понял, что в лагере осталось слишком многое, с чем я не хотел бы расстаться.

Большие фиолетовые глаза Аврелии спокойно смотрели на него.

— О, я понимаю! Сципион не выдержал испытания.

— А ты думаешь, он мог бы?

— Никогда.

Они помолчали. Теперь они двигались вместе в обратном направлении. Остальные молча следовали за ними.

— Что ты будешь делать, Квинт Серторий?

— Доставлять Сулле как можно больше неприятностей. Думаю, начну с Синуессы. Но только после того, как возьму свои вещи из лагеря Сципиона. — Он прокашлялся. — Я могу проводить тебя до Суллы. Он не посмеет задержать меня, если я приеду лишь с целью показать тебе дорогу.

— Не нужно, просто доведи нас до такого места, откуда мы сможем найти его лагерь, не заблудившись. — Аврелия вздохнула. — Как хорошо будет снова увидеть Луция Корнелия! Прошло четыре года с тех пор, когда он последний раз был в Риме. Он всегда навещал меня по прибытии и перед отъездом. Это стало своего рода традицией. А теперь мне придется нарушить эту традицию. И все из-за упрямства дочери. Но это неважно. Важно то, что мы с Луцием Корнелием снова увидимся. Я ужасно скучала по его визитам.