Фауст, его жизнь, деяния и низвержение в ад - [34]

Н а с т о я т е л ь н и ц а: Так скажите мне его на ухо. То, что без вреда для своей души могла сделать игуменья черных сестер, то может сделать и игуменья белых.

Д ь я в о л (тихо, ей на ухо): Он посоветовал дать людям повод думать, что опасная для меня монахиня впала в плотский грех, или даже допустить, чтобы она совершила его на самом деле.

Н а с т о я т е л ь н и ц а (крестясь): Святая Урсула! Это же дьявольский грех, ведущий прямо в ад.

Д ь я в о л: Для того, кто его совершает, дорогая сестра! Но этого я вам вовсе не советую. Однако подумайте» что сталось бы с вами, если бы вас можно было осудить за все тайные грехи ваших монахинь?

Н а с т о я т е л ь н и ц а: Но — ради всех святых! — как могли вы сохранить в тайне такое опасное дело?

Д ь я в о л: О, мое положение было гораздо более трудным, чем ваше, ибо вам может помочь слух о сновидении, распространившийся по всему городу. Если вы впустите в келью Клары мужчину в одежде доминиканца и потом обнаружатся последствия совершенного греха, разве весь мир не скажет, что это — проделка заклятого врага человеческого? Пусть дурная слава падет на сатану, а вы останетесь на своем месте, облеченная властью, угодной небу. Я даю вам этот совет для вашего же блага, из дружбы к вам, а теперь вы можете поступать как вам угодно.

Настоятельница сидела ошеломленная и в смятении тихо молилась, перебирая четки.

— Плотский грех должен спасти. Ave Maria![9] Это внушение сатаны… Святая Урсула, просвети меня! (При этом она взглянула на изображение святой.) Это будет великим позором для монастыря… Ave Maria… Винить будут дьявола… Но ведь и я могу быть осуждена навеки! Pater noster![10] Так неужто же мне стать теперь служанкой в монастыре и на старости лет давать другим мучить себя, после того как я сама так долго мучила монахинь?.. Или нужно отделаться от нее? Эта грешная тварь и так уже возмутила против нас весь город. Хм… И я не смогу больше бранить монашек?.. А как они отомстят мне!.. Ave Maria… Нет, я хочу умереть игуменьей на благо монастырю, чего бы это ни стоило…

Дьявол, все время поддакивая ей, подливал масла в огонь, и план действий был тут же составлен. Уходя, он сказал Фаусту:

— Видишь, я ведь ничего не сделал. Я только спросил Эту старую ведьму, что она предпочитает: рискнуть спасением своей души или отказаться от власти над бедными монашками, которая все равно недолговечна.

Как ни нравилась Фаусту эта проделка, все же он был очень недоволен, что дьявол всегда оказывался прав. В тот час, когда все монахини были у мессы, настоятельница сама провела Фауста, переодетого доминиканцем, в келью Клары. Вернувшись из церкви, Клара помолилась святой Урсуле и легла спать. Ее воображение, уже получившее известное направление, часто повторяло однажды виденный сон. Она снова лежала в таком же упоении в тот момент, когда Фауст прокрался к ней, чтобы осуществить ее мечту. Клара все приняла за сон, насладилась им и вкусила грех сладострастия во всей его полноте. Настоятельница тем временем у себя в келье предавалась самоистязанию и для спасения своей души дала обет лишний раз в неделю поститься. Ночное свидание разом положило конец майнцской распре, но для бедной Клары его последствия были ужасны.

Фауст простился со своей семьей. На этот раз слез было пролито не много, только старый отец печально читал сыну душеспасительные наставления.

11

Когда Фауст и дьявол переезжали мост через Рейн и Фауст, вспоминая ночную сцену, высмеивал настоятельницу, он увидел вдали тонущего человека, который из последних сил боролся со смертью. Фауст велел дьяволу немедленно спасти этого человека. Многозначительно посмотрев на Фауста, дьявол ответил:

— Фауст, подумай, чего ты требуешь. Ведь это юноша, и, может быть, и для тебя и для него будет лучше, если жизнь его окончится теперь.

Ф а у с т: Дьявол, готовый творить одно только зло, неужели ты хочешь заставить меня противиться голосу природы? Иди и спаси его!

Д ь я в о л: Ты, вероятно, не умеешь плавать. Хорошо! Но знай, все последствия падут на твою голову. Настанет день, когда ты пожалеешь об этом.

Он пошел к реке и спас юношу. Фауст утешал себя тем, что хорошим поступком искупил ночной грех, а дьявол смеялся над этим сомнительным утешением.

Книга третья

1

События, уже пережитые Фаустом, должны были, по замыслу дьявола, подготовить его душу к страшным жизненным бурям, которые дьявол, хорошо знавший людей, с уверенностью предвидел заранее.

Все, что Фауст до сих пор наблюдал, заронило в его душу только сарказм и горечь, но события, о которых нам придется говорить теперь, нанесли ему такие глубокие раны, которых ум его не мог уже ни вынести, ни залечить. И действительно, только дьявол, душегуб и сеятель людского горя, мог смотреть на них без содрогания.

Оживленно беседуя, Фауст и его спутник скакали вдоль берега Фульды. Близ одной деревни они увидели крестьянку, сидевшую с детьми под большим дубом. Их бледные, безжизненные лица были воплощением страданий и тупого отчаяния. Фауст, на которого и слезы и радость действовали быстро, поспешил к этим несчастным и спросил их, какое горе их постигло. Женщина долго глядела на него в упор, не произнося ни слова. Лишь мало-помалу, под ласковым взглядом Фауста, сердце ее оттаяло. Плача и всхлипывая, она рассказала ему следующее: