Фарт - [189]
То и дело звонили телефоны — то один, то другой (третий, вероятно областной, помалкивал), и Вараксин отдавал команды краткими, рассчитанными на внешний эффект, броскими фразами.
За окном кабинета был виден шахтный копер и эстакада погрузочной станции подвесной канатной дороги. Сюда входили порожние вагонетки и выходили со станции нагруженные рудой.
Попивая газировку, Вараксин со вкусом делился с посетителями горькой своей судьбиной.
— Что вы хотите, две тысячи метров над уровнем моря! Каждый метр высоты — чертовское осложнение производственных условий, быта, снабжения, транспортировки, — с оттенком снисходительности, но с искренней досадой повествовал он о своих печалях. — Каждый метр высоты все равно что лишний километр на плоскости. Это в смысле удаления от железнодорожных коммуникаций и культурных центров. На такой высоте у механизмов падают мощности, люди теряют выносливость. Уверяю вас! — Но они и не спорили. — А какая у нас геологическая обстановка! Старые выработки путают все на свете. Когда-то, в давние времена, эти горы хищнически изрыли крепостные рудокопы, феодальные владельцы гнались за серебряной рудой, а мы страдаем. Представьте себе: ведем новую выработку, и вдруг, будьте такие любезные, перед нашим носом пустота, кубиков двести пустоты! Для вокальных упражнений подходящая камера, а нам — беда! Попробуй закрепи такую помпею, того и гляди, рухнет на твою голову. Что можно сделать, как предусмотреть древние закладки? Ни карт, ни планов. Чистый цирк!
В кабинет изредка заходили сотрудники рудоуправления, он подписывал какие-то бумажки и продолжал свою песню: видно, это доставляло ему удовольствие.
Авдюхов и Валентина Денисовна сидели и молчали, не зная, как поделикатнее приступить к делу, а он разглагольствовал о сложном залегании пород, о невероятном, нарушающем все расчеты давлении земных недр. Гора точно ползет куда-то вбок, заваливает штольни; дубовую крепь в шахтах ломает, как спички. Температура в шахтах даже летом не поднимается выше десяти градусов. А динамит в условиях пониженного атмосферного давления замерзает при плюс двенадцати! Приходится придумывать специальные приспособления для подогрева взрывчатки. Вы поняли меня? И конечно, в этой связи вечные недоразумения с инспекцией безопасности. А скандалов на руднике и без того хватает. Редиска поступает в продажу в конце лета! Кино раз в неделю! А возьмите такую простую вещь, как дорога. Сколько он здесь живет, столько ведет борьбу за дорогу, единственную нить, связывающую рудник с внешним миром. В половодье дорогу норовит снести река, а половодье тут случается по два раза в году: летом — при таянии снегов, осенью — из-за дождей. Но если, паче чаяния, разразятся непредвиденные ливни, то дорогу сносит и в неуказанное время. Например, этот ливень, позавчера, — в двух местах почти у выхода «на плоскость» проезда нет. А обвалы? Постоянный дорожный бич. А профиль дороги? Резина на нашем транспорте выходит из строя через четыре-пять месяцев. Дорогой должно заниматься дорожное управление, а фактически нянчится с нею рудник.
Гвоздырькова все поддакивала ему, в надежде, что Вараксин сам вспомнит о своем обещании, объяснит, что у него произошло с Володей; Авдюхов отмалчивался.
— В общем, что говорить, обстановочка! — Вараксин наконец подбил итог. — Инерция, косность, равнодушие…
— Да, человек в идеале — великое существо. К сожалению, нередко в нем много пакости, — отозвался Авдюхов.
В конце концов, он пришел сюда с Валентиной Денисовной, чтобы выяснить, видел Вараксин Володю или нет. Чего же он будет молчать?
Мысль Авдюхова понравилась Вараксину. Он весь преобразился. Он не стал раздумывать, кого именно Авдюхов имеет в виду, и вдруг затрясся, засмеялся и даже потер от удовольствия руки.
— Мыло розовое или зеленое, а пена у него все равно белая, — сказал он довольным голосом. — Теперь-то ясно: в связи с перестройкой промышленности и методов организации и руководства наше министерство будет ликвидировано и все субчики-голубчики покатятся на периферию. Они думали, меня сослали, а сами живут-поживают, добра наживают! Не тут-то было, друзья милые. Ну-ка, пожалуйте бриться!
Он многозначительно поднял указательный палец. Ход его рассуждений был так неожидан, что Авдюхов сразу даже не понял его.
— Вы, собственно, о чем?
— А о том, что, по моему глубокому убеждению, в человеке содержится слишком много влаги. Если память не изменяет, чуть ли не девяносто с чем-то процентов. Медицине следовало бы подумать, как эту влагу выпаривать из человека, чтобы он стал жестче, сильней.
Авдюхову надоело слушать Вараксина.
— Сергей Порфирьевич, все это хорошо и даже, может быть, отлично, но вот вопрос, из-за него мы к вам и пришли: видели вы Володю? — спросил он напрямик.
— Какого Володю?
— Как какого? Сына Валентины Денисовны. Вы обещали повидать его в Москве?
Широким жестом Вараксин хлопнул себя по лбу:
— Как я сразу не сообразил! Понимаете, Валентина Денисовна, так в Москве замотался, что ни на минуту не мог вырваться. Москва, понимаете!.. — сказал он, нисколько не смущаясь.
— Так вы его не видели? — с изумлением спросила Гвоздырькова.
В книге А. Письменного (1909—1971) «Рукотворное море» собраны произведения писателя, отражающие дух времени начиная с первых пятилеток и до послевоенных лет. В центре внимания писателя — человеческие отношения, возмужание и становление героя в трудовых или военных буднях.
В этой книге известного советского прозаика Александра Письменного, скончавшегося четыре года назад, произведения, созданные как в годы первых пятилеток (рассказы «Буровая на море», «На старом заводе», «Повесть о медной руде»), так и в годы Великой Отечественной войны: «Была война», «Ничего особенного не случилось» и др.Книга воспитывает в молодом поколении гордость за дело, совершенное старшим поколением.Автор предисловия писатель Виталий Василевский.
Хабу Кациев — один из зачинателей балкарской советской прозы. Роман «Тамада» рассказывает о судьбе Жамилят Таулановой, талантливой горянки, смело возглавившей отстающий колхоз в трудные пятидесятые годы. Вся жизнь Жамилят была утверждением достоинства, общественной значимости женщины. И не случайно ее, за самоотверженную, отеческую заботу о людях, седобородые аксакалы, а за ними и все жители Большой Поляны, стали называть тамадой — вопреки вековым традициям, считавшим это звание привилегией мужчины.
Книга — о событиях Великой Отечественной войны. Главный герой — ветеран войны Николай Градов — человек сложной, нелегкой судьбы, кристально честный коммунист, принципиальный, требовательный не только к себе и к своим поступкам, но и к окружающим его людям. От его имени идет повествование о побратимах-фронтовиках, об их делах, порой незаметных, но воистину героических.
Зима. Степь. Далеко от города, в снегах, затерялось местечко Соленая Балка. В степи возвышается буровая вышка нефтеразведчиков, барак, в котором они живут. Бригадой буровиков руководит молодой мастер Алексей Кедрин — человек творческой «закваски», смело идущий по неизведанным путям нового, всегда сопряженного с риском. Трудное и сложное задание получили буровики, но ничего не останавливает их: ни удаленность от родного дома, ни трескучие морозы, ни многодневные метели. Они добиваются своего — весной из скважины, пробуренной ими, ударит фонтан «черного золота»… Под стать Алексею Кедрину — Галина, жена главного инженера конторы бурения Никиты Гурьева.
В сборник вошли созданные в разное время публицистические эссе и очерки о людях, которых автор хорошо знал, о событиях, свидетелем и участником которых был на протяжении многих десятилетий. Изображая тружеников войны и мира, известных писателей, художников и артистов, Савва Голованивский осмысливает социальный и нравственный характер их действий и поступков.
Илья Зиновьевич Гордон — известный еврейский писатель, автор ряда романов, повестей и рассказов, изданных на идиш, русском и других языках. Читатели знают Илью Гордона по книгам «Бурьян», «Ингул-бояр», «Повести и рассказы», «Три брата», «Вначале их было двое», «Вчера и сегодня», «Просторы», «Избранное» и другим. В документально-художественном романе «Под жарким солнцем» повествуется о человеке неиссякаемой творческой энергии, смелых поисков и новаторских идей, который вместе со своими сподвижниками в сложных природных условиях создал в безводной крымской степи крупнейший агропромышленный комплекс.
Русский солдат нигде не пропадет! Занесла ратная судьба во Францию — и воевать будет с честью, и в мирной жизни в грязь лицом не ударит!