Фантазер - [25]

"Ну, разумѣется, Моккъ самъ далъ вамъ порученіе. Я знаю, что ему надо".

Тогда молодой парень тоже вмѣшался въ разговоръ и заявилъ, что Борре требуетъ свою лодку и удочку.

Роландсенъ воскликнулъ съ горечью: "Вотъ какъ? Да что онъ, съ ума что ли сошелъ? А я то что же стану дѣлать? Я живу на пустомъ островѣ, мнѣ нужна же будетъ лодка, когда я рѣшусь вернуться къ людямъ, а удочкой я долженъ ловитъ рыбу, чтобы не умереть съ голоду. Передайте ему мой поклонъ".

"А кромѣ того новый телеграфистъ велѣлъ вамъ передать, что на ваше имя пришли и ждутъ важные телеграммы."

Роландсенъ такъ и подскочилъ. Какъ! Уже?! — Онъ сталъ разспрашивать обо всемъ, получилъ отвѣты и ужъ больше не отказывался ѣхать съ ними. Парень гребъ въ лодкѣ Борре, а Роландсенъ поѣхалъ со старикомъ.

На носу стояла корзина для провизіи; въ Роландсенѣ проснулась надежда, нѣтъ ли тамъ чего нибудь съѣстного. Онъ хотѣлъ спросить:- Есть у тебя ѣда съ собою? — Но изъ сильнаго самолюбія удержался и болтовней старался заглушить въ себѣ голодъ.

"Какъ Моккь узналъ, что я здѣсь?"

"Объ этомъ заговорили въ округѣ. Одинъ мужчина съ женой видѣли васъ здѣсь разъ ночью; вы ихъ страшно напугали".

"Да чего имъ было здѣсь нужно!.. Ты подумай: я нашелъ у острова новое мѣсто для рыбной ловли, и вотъ мнѣ приходится уѣзжать отсюда."

"А сколько же вы хотѣли прожить тамъ?".

"А что тебѣ?", возразилъ коротко Роландсенъ.

Его тянуло къ корзинѣ, онъ чуть не изнемогалъ изъ-за своей гордости; однако, онъ сказалъ: "Какая у тебя отвратительная корзина. Едва ли въ ней можно хранить что-нибудь нужное. Что въ ней такое?".

"Если бы у меня было столько мяса, и сала, и масла, и сыра, сколько перебывало въ этой корзинѣ, мнѣ бы хватило этого на многіе и многіе годы", отвѣчалъ старикь.

Роландсенъ харкнулъ и сплюнулъ въ море.

"Когда пришли телеграммы?", спросилъ онъ.

"Да ужъ давненько"

На полъ-дорогѣ лодки съѣхались: отецъ и сынъ хотѣли закусить изъ своей корзины. Роландсенъ озирался во всѣ стороны. Старикъ сказалъ:

"У насъ тутъ кое-какая ѣда, не хотите ли?" И онъ протянулъ корзину Роландсену.

Тотъ отстранилъ ее рукою и отвѣтилъ: "Я ѣлъ всего съ полчаса назадъ и притомъ поѣлъ всего, необходимаго для человѣка. Впрочемъ ты едва ли имѣешь хоть нѣкоторое понятіе, до чего аппетитный видъ имѣетъ эта поджаристая булочка. Нѣтъ, спасибо; я только посмотрю, только понюхаю!" И Роландсенъ продолжалъ болтать и посматривать на всѣ стороны: "Да, да, мы-таки въ довольствѣ живемъ тутъ на сѣверѣ. Я убѣжденъ, что у каждаго найдется мясной окорочекь въ запасѣ. Да и сальца вволю. Но въ этой жизни есть что-то животное!" Роландсенъ принялъ мрачный видъ и сказалъ: "Ты спросилъ, сколько я разсчитывалъ тамѣ остаться? Конечно, я остался бы тамъ до жатвы и посмотрѣлъ бы на паденіе звѣздъ. Я большой любитель явленій природы и мнѣ нравится, когда цѣлый міръ разбивается на кусочки."

"Да, это что-то такое, чего мнѣ не понялъ."

"Цѣлый міръ. Когда одна звѣзда вышибаетъ другую звѣзду съ ея пути и сбрасываетъ ее въ пространство." Они все еще продолжали свой завтракъ.

"Вы ѣдите совсѣмъ, какъ свиньи; право", сказалъ наконецъ, Роландсенъ, "и какъ это помѣщается въ вашихъ чревахъ вся эта пища!"

"Ну, вотъ мы и кончили!" сказалъ старикъ добродушно.

Лодки разъѣхались, и люди снова взялись за весла. Роландсенъ улегся на днѣ лодки, чтобы заснуть.

Они пріѣхали послѣ полудня, и Роландсенъ прямо отправился на станцію за телеграммами. Это были прекрасныя новости относительно его открытія. Новое предложеніе патента изъ Гамбурга и еще болѣе выгодное предложеніе изъ другого торговаго дома черезъ контору. Но Роландсенъ былъ такой странный чудакъ, что бѣжалъ въ лѣсъ и долго сидѣлъ тамъ одинъ прежде, чѣмъ добыть себѣ что-нибудь поѣсть. Восторгъ сдѣлалъ его мальчишкой, ребенкомъ съ безпомощными руками.

XIV

Онъ направился къ конторѣ Мокка и вошелъ туда съ видомъ человѣка, возстановившаго свое доброе имя, съ видомъ льва. Его видъ, навѣрно, теперь поразитъ семейство Моккъ въ самое сердце; Элиза поздравитъ его, можетъ быть, а чистосердечная дружба такъ нужна была ему теперь!

Онъ былъ разочарованъ. Онъ засталъ Элизу передъ фабрикой въ бесѣдѣ съ братомъ; она такъ мало обратила вниманія, что едва отвѣтила на его поклонъ. И оба продолжали свой разговоръ. Роландсенъ не остановился и ничего не спросилъ о старомъ Моккѣ, а прямо прошелъ наверхъ въ контору и получалъ въ дверь. Она была заперта. Онъ снова спустился внизъ и сказалъ: "Вашъ отецъ посылалъ за мной, гдѣ я могу его видѣть?"

Оба они не торопились отвѣчать ему, а сперва покончили свою бесѣду, и затѣмъ только Фридрихъ сказалъ: "Отецъ тамъ наверху у шлюзовъ".

— Они могли бы сказать мнѣ это раньше, какъ только я пришелъ — подумалъ Роландсенъ. Оба были полны равнодушія къ нему; они допустили, чтобы онъ напрасно пошелъ въ контору, и не предупредили его.

"Нельзя ли послать за нимъ?" спросилъ Роландсенъ.

Фридрихъ медленно отвѣтилъ: "Если отецъ ушелъ къ шлюзамъ, то это значитъ, что ему нужно тамъ быть."

Смущеніе отразилось въ глазахъ Роландсена; онъ взглянулъ на обоихъ.

"Вамъ придется еще разъ прійти", сказалъ Фридрихъ.

И Роландсенъ согласился съ этимъ, сказавъ только: "да, да!" и ушелъ.