Фантастика и Детективы, 2014 № 05 (17) - [24]
Приготовить ужин. Помыть посуду. В сотый раз перебрать вещи в ящиках, отряхнуть от пыли, разложить аккуратными стопками.
В течение первой декады сентября велись ожесточённые бои за Бер-Алаимское ущелье. Третьему и Четвёртому десантному батальону при поддержке добровольческих групп удалось занять стратегически важную высоту. Потери личного состава уточняются. В ближайшее время списки раненых и убитых будут разосланы по территориальным организациям…
Короткий писк сигнала электронной почты. Ровные строчки таблицы. Рядовая Яэль Леви, 17 лет. В/ч 2319. Награждена Орденом Отваги. Посмертно.
Откинуться на подушки. Задержать дыхание — так, чтобы перед глазами поплыли красные круги. И — провалиться в тяжёлый, мутный сон без сновидений на шесть часов. Впервые за три месяца.
8
Потом — наверное, что-то было в этом красном мареве. Тихий, растерянный голос Лиама. Его торопливые звонки кому-то. Металлическая обшивка трюма транспортника — пассажирский рейс на Шаммору должен был отправиться только через десять дней. Случайно увиденное в зеркале лицо — незнакомое, словно из камня высеченное, окружённое свалявшимися белыми прядями…
…Только на Шамморе мир снова стал осязаемым. Прорвался сквозь мутную пелену безразличия — запахом гари, бьющими в глаза лучами солнца, чёрной бахромой копоти на оплавленной обшивке стен медблока. И раздражённым голосом сутулого верзилы в штабной форме:
— …нет, Лиам, ты, конечно, очень вовремя. Сорок три года здесь был курорт. Сорок три! И вот, пожалуйста, в моё дежурство… Да я сам не знаю, что здесь творится! У какого-то урода из обслуги крышу сорвало. Спалил весь старый медблок к чертям вместе с моргом… Ты чего хотел-то? Девчонку похоронить? Друг, там полторы сотни копчёных трупов. И без экспертизы хрен разберёшь, кто где.
Лиам что-то тихо сказал ему.
— Нет, я соболезную, и всё такое, — раздражённо повысил голос штабист. — Но чего ты от меня-то хочешь? Чтобы я тебе выкинул первого попавшегося жмура? Так это пожалуйста!
— Её здесь нет, — Далит напряжённо вглядывалась в чёрные проёмы окон.
— Геверет, как вас там, у нас на опознании сто пятьдесят шесть…
— Её. Здесь. Нет.
Опять неразборчивый шёпот Лиама.
— Ну да, в принципе, кого-то могли увезти на Объект, — нехотя протянул штабист. — Машина вчера ушла. Но связи с ними нет. Списки? Ты издеваешься? Лиам, я не Господь Бог. Максимум, что я могу — выделить вам койку в казарме. Подождёте пару дней, пока тут всё уляжется. Вам, извиняюсь, в любом случае спешить уже некуда…
— Нет, внутри я, ясное дело, не был. Но дорогу знаю, как не знать, — водитель настороженно оглянулся. — Только тут вот какое дело. Машин нормальных нет, все в разъездах. Лишь одна и осталась, кабриолет хренов. Ну, грузовая, с открытым кузовом. Мы на ней жрачку по казармам развозим. Вдруг что случится по дороге — нас всех одной очередью скосят… Не, вы не подумайте. Я не отказываюсь, — он беспокойно переминался с ноги на ногу. — Отвезу, без проблем. Деньги-то нужны. Только, может, до завтра подождём? У меня друг в мехколонне, броневик подгонит — поедем, как генералы…
— Нет. Сейчас, — отрезал Лиам, глядя на лицо Далит.
Она улыбнулась.
9
Ехали молча.
Джунгли начались как-то вдруг. Ещё минуту назад машина мчалась по пыльной бетонке пригорода — и вдруг с обеих сторон потянулись извилистые, словно смятые исполинской рукой, стволы деревьев. С каждой минутой становилось всё темнее — солнечный свет с трудом пробивался сквозь перекрестья ветвей.
— Маски, — коротко бросил водитель. — Въедем в настоящий лес — дышать будет нечем.
Далит привычным, с детства усвоенным движением застегнула ремешки гермомаски. Посмотрела на Лиама сквозь мутное, залапанное стекло. Здесь, на Шамморе, он казался гораздо старше. Нечего ему здесь делать…
Иллюстрация к рассказу Макс Олин
По спине пробежал холодок. Сердце задёргалось в рваном, неровном ритме.
Наверное, страшно.
Лиам отрешённо смотрел на дорогу. Или просто спал с открытыми глазами.
— Тебе не обязательно со мной ехать, — Далит осторожно дотронулась до его плеча. — Правда.
Он не ответил.
…И всё-таки. Страшно. Страшно прислушиваться к надсадному хрипу двигателя, к влажному чавканью земли под колёсами. Да, вот оно что. Слишком много земли — рыхлой, недоброй, пряно пахнущей.
Эта земля была живой.
И… голодной?
Пальцы впились в запястье Лиама.
— Не надо, — вырвалось у Далит. — Не надо дальше.
Водитель обернулся.
— Что…
— Стой, говорю! Остано…
Короткая резкая вспышка. Пыльная лента дороги рванулась навстречу лицу. Что-то хрустнуло выше локтя. И стало темно.
Далит выдернула из щеки осколок гермомаски. Костяшками пальцев дотронулась до лица. С минуту, наверное, бессмысленно таращилась на окровавленные пальцы, смаргивая набегающие слёзы. Не от боли и не от горя — слишком много было того и другого, чтобы плакать. Шамморский воздух, чтоб его.
Придерживая безвольно обвисшую руку, Далит побрела к дымящемуся, искорёженному остову машины. Каждый шаг отдавался болью в сломанной руке. И это было хорошо. Правильно.
— Лиам, — прошептала она. Надо же было что-то сказать.
Имя ничем не отозвалось в душе. Набор звуков, растворившийся в полуденном мареве.
