Фанаты. Прошлое и настоящее российского околофутбола - [2]

Деление фанатов на хулиганов и ультрас появилось сравнительно недавно. В 1980-е или даже 1990-е годы такого деления не было: активные фанаты и поддерживали команду, и дрались. Теперь же различия между группами стали достаточно четкими.

Иван Катанаев, «Спартак» (Москва):

«Ультрас» – это итальянское словечко, которое на российских стадионах стало модным буквально в последние годы. А раньше – середина девяностых, конец девяностых – вообще никакого разделения не было, всех называли фанатами, в том числе хулиганов.

Валерий «Сабонис», «Зенит» (Санкт-Петербург):

Кто хочет подраться, знает, с кем на эту тему связываться в Москве или за границей. Каждый занимается тем, что ему нравится. То есть никто тебя не осудит теперь за то, что ты не принимаешь участие в драках. Там уже в фирмах люди проверенные и знают, чего от кого ожидать. А чтобы люди со стороны – это сейчас редкие случаи.

Иван Катанаев, «Спартак» (Москва):

Хулиганское движение куда малочисленнее, чем движение ультрас на сегодня. Ультрас, тех, кто серьезно и активно занимается организованной поддержкой команды – баннеры, флаги и так далее, – у «Спартака» около трех-четырех тысяч. А если мы говорим о хулиганских группировках – не о тех, кто считает себя хулиганами, а тех, кто реально ими является, – то их не более пятисот человек. Но одно без другого существовать в принципе не может. Все, что делается на трибуне, делается совместно – в этом принимают участие и ультрас, и хулиганы. С другой стороны, хулиганские группировки всегда могут защитить – и дома, и на выезде. Их задача – силовая поддержка.

«Саппорт»

Сегодня «саппорт» – поддержка команды на стадионе – представляет собой яркий спектакль с использованием баннеров, флагов, барабанного боя, скандирования и хорового пения. А началось все со стадионных «кричалок» ипесен.

Они появились тогда же, когда появился фанатизм. Поначалу все было достаточно примитивно: на стадионах всего бывшего СССР звучали практически одни и те же речевки, позаимствованные друг у друга. В них лишь менялись названия команд, и для сохранения ритма иногда приходилось переставлять слова или добавлять новые. Хотя, наверное, у каждой из подобных «кричалок» есть автор и есть команда, фанаты которой в первый раз ее «зарядили»; они уже давно стали частью общефанатского фольклора:

Хоть ты лопни, хоть ты тресни, … на первом месте!

На свете (вариант – «в Союзе») клуба нет пока

Сильнее… («Спартак» и ЦСКА рифмуются лучше всего, но и другие названия фанаты умудрялись вставлять.)

… – гол, … – два, … в кубке УЕФА!

… – это я!

… – это мы!

… – это лучшие люди страны!

Или, например, одна из первых «кричалок» против команды соперников:

… – параша, победа будет наша!

Известная «считалка»:

Женщина, которая поет? – кричит «заряжающий». Весь сектор отвечает: Нет!

Женщина, которая дает? – Нет!

Атомная бомба? – Нет!

Ядерная ракета? – Нет!

Алла Пугачева? – Нет! (И так далее, до финальной строки.)

Наш великий и могучий ленинградский клуб «Зенит»! И тогда все отвечают: Да-а-а!

Еще одна разновидность стадионных выкриков, кстати сохранившаяся до сих пор, – замена слов в популярных песнях. В результате популярный шлягер превращается в фанатский гимн.

Но кроме переделанных песен у фанатов существуют и свои. Есть даже музыкальные группы, для которых исполнение песен о любимой команде – одно из главных, если не главное направление творчества. Это, например, «Tomcat» и «Drugly Cats» у ЦСКА, «NZ» у московского «Динамо» или «Бивни» у питерского «Зенита».

Многие «заряды» откровенно оскорбительны по отношению к другим командам – особенно традиционным «врагам». Однако нет смысла обсуждать, плохо это или хорошо. Оскорбление соперника – часть фанатской культуры, и никуда эта практика не уйдет.

Вот что рассказал журналу «Русский фан-вестник» о первых армейских «кричалках» и песнях Александр Беликов («Голос») (№ 20, январь 2001 года):

«Мясная» пропаганда утверждала, что «кони» «кричалки» у них воровали. Это чушь. И я это подтверждаю текстами. Вот одна из самых первых:

Пусть «мясники» нас, сволочи, не любят,

От их любви воняет колбасой.

А в ЦСКА такие люди,

Что нам Америка завидует порой.

От зависти кричат на стадионах.

Вам никогда так не играть, как мы!

Ты слышишь, «Пищевик», фанатское отродье?!

На первом месте будем мы страны!

Они небриты, краснорожи;

Они готовы лезть из кожи,

Как только бы забил Гаврилов гол,

Но он же бездарь и щегол.

Они своею красно-белой тряпкой

Все машут без конца и без оглядки

И рады бы кричать «Мы – чемпионы!»,

Но лавры не для вас, мясницкие гондоны!

Они своей ромбатой штукой

С корявой буквой «С»

Позорят всю Москву

И тормозят прогресс!

Где-то в конце семидесятых начали применять заряд про «мяса нет!», только тогда он звучал так:

А где же мясо? Мяса нет!

Мясо съели на обед!

Чтоб его распучило,

«Спартака» вонючего!

И однажды за этот «заряд» забрали в милицию Филимона и стали шить ему антисоветчину: как это так – в Советском Союзе мяса нет, у нас все есть. Филимон задолбался ментам рассказывать, что тут совсем другой фарш имеется в виду.

Были у нас и культовые песни. Гимном был:

Спорткомитет – «мясниковский» притон,