Фанатка - [15]

– Да вот, так бывает. Потом перебесился, остепенился… Да сейчас не о нем речь. В общем, как это у вас говорят? Обломала я его тогда.

Дискотеки, конечно, отменили, Борьке и другим парням сделали внушение, а московским запретили вообще из школы выходить. Им даже специальный автобус выделили, на работу и с работы их возить, лишь бы они местное население не будоражили.

А девчонка та, я то есть, с тех пор начала сохнуть по этому парню. Все никак не могла забыть тот взгляд, которым он одарил меня на дискотеке. Молча я мучилась, ничего ему не говорила, да только от окружающих скрыть такие вещи всегда трудно. Короче, скоро уже весь город знал, что у Наташки с московским любовь.

В любви-то никакой и не было. Вернее, с моей стороны была – я горела, как свечка. А он… Как я сейчас понимаю, он просто развлекался, но по-хорошему, по-доброму. Ничего плохого не было, он меня не обнадеживал, не соблазнял, он мне даже в любви не признался! Потому что, видно, из честных был, из порядочных. Хоть я ему все уши прожужжала про свои чувства…

Короче, приближался день их съезда. Я чахла с каждым днем. Перестала есть, спать, ничего не могла делать – до того хотелось мне быть с ним!

Вот тогда я это и придумала. Брат мой двоюродный, Иван, в школе завхозом работал. И я, за день до отъезда ребят, выпросила у него ключи от кабинета директора. Там диван стоял, широкий такой, удобный… нет, как подумаю, на какие безумства я тогда была способна, оторопь берет! Вот что любовь-то с девчонками делает, просто стихийное бедствие, зараза, какая-то!

Как я тогда его уговаривала провести ночь со мной, уже не помню. Это была горячка, бред, сумасшествие! Помню, кричала, орала, грозилась что-нибудь с собой сделать… Бедный парень! Он, наверное, и не предполагал, что его невинная интрижка перейдет в такую мелодраму. Ну, и выпросила я свое. Ох, и тяжело пришлось диванчику-то в ту ночь! А наутро они уехали. Больше я о нем никогда ничего не слышала.

А через девять месяцев родилась ты. Вот и вся история…

– Мама! А почему ты мне сейчас все это рассказала?

– А потому, моя милая, что ты, видно, по материнским стопам пошла. Теперь-то уж не скроешь, кто его отец, – мама кивнула на увешанные фотографиями стены. – Вот она, живая копия, никаких экспертиз не надо! Что ж, дочка, смелый ты шаг совершила, ничего не скажу. Но вот будешь ли ты счастлива… Ну да ладно. Тебя вырастили, и его уж как-нибудь вырастим!

Глава 3

Однако «уж как-нибудь» Татьяну не устраивало. Она не хотела, чтоб ее Женьке доставалось меньше, чем другим. Нет, ее лучший в мире сыночек должен иметь лучшее!

Но вскоре молодая мама поняла – это не так просто. Она могла дать малышу море материнской любви, но не могла купить коляску, которая ей так нравилась. Не могла купить в магазине красивые игрушки, импортные соски и белье.

И Таня закомплексовала. Она перестала гулять вместе с подругами – такими же молодыми мамами, потому что не хотела, что они с Женькой чувствовали себя хуже других.

– Дурочка, – втолковывала ей мать. – Чего ты мучаешься! Рано еще. Он же ничего не понимает! Ему все равно, куда дуть – в одноразовый подгузник или в простую марлечку. Марлечка даже лучше – тут уж постираешь и знаешь, что все чистенькое, натуральное. А что они в эти бумажки заворачивают – Бог его знает! Там, может, синтетики полно. И коляска твоя новомодная ему даром не нужна. Он что, видит, в чем его возят? Не забивай себе голову.

– Он чувствует, он все чувствует! Они все так на нас смотрят… Как будто мы нищие!

– Ну, ты уж и напридумала! Чувствует он. Ты парня с свои-то комплексы не одевай! Это ты, ты сама себе проблемы навоображала, а парень-то ничего этого не знает, живет, радуется… Вон, смотри, на целый килограмм поправился! Ты об одному только беспокойся, как бы у тебя молоко не пропало…

Однако мамины слова не утешали Татьяну. С рождением Женьки денег в семье стало катастрофически не хватать. А что будет, когда парень подрастет и действительно начнет понимать, что к чему!

Она начала искать работу.

Возможности ее были ограничены – оно кормила Женьку и могла работать только дома либо несколько часов с гибким графиком.

Чего только она не перепробовала за первый год Женькиной жизни! От секретарши на телефоне и расклейщицы объявлений до курьера и сборщицы выключателей. Несколько недель перед выборами даже разносила по почтовым ящикам листовки какой-то партии – она так и не запомнила какой. Да это было и неважно – главное, партийцы ей неплохо заплатили. Но все эти варианты не устраивали Татьяну – там, где платили действительно хорошо, работа оказывалась временной, а там, где приходилось трудиться до седьмого пота, давали просто копейки.

Но в конце концов Тане, как и каждому упорному искателю работы, повезло. В городке открылось ателье вязаных вещей, туда начали принимать изделия новинских мастериц, и вот тут-то Татьяна и ухватила фортуну за хвост. Она вязала с детства, со второго класса. Вначале ее учила мама, потом несколько лет девочка занималась в кружке вязания ДК. От первых шапочек и шарфиков для кукол Таня перешла к серьезным вещам, доступным только самым опытным вязальщицам. Она любила это рукоделие – стук спиц и шорох нитки успокаивали ее, а вид рождающейся из тысячи петель вещи доставлял настоящее наслаждение. Она могла вязать везде – перед телевизором, в очереди в поликлинике, в автобусе… В начале она вязала по моделям из журналов, а потом начала придумывать свои.