Фальшивые друзья - [39]

— Да-а, проблема… Не знаю, мне надо подумать.

— Итак, если ничего не случится, встречаемся здесь же через неделю. Как видишь, старина, у нас с тобой уже есть и постоянное место для конспиративных встреч.

* * *

Наша рота сидела в холодном учебном классе. Радайн не преминул воспользоваться возможностью выступить. «Самостийное движение за мир» — так назывался его доклад.

— В последнее время, — начал Радайн, — появляется все больше признаков того, что публичная дискуссия о довооружении НАТО набирает силу. В демократической стране дискуссия есть необходимый атрибут жизни. Дискутировать необходимо. И это очень хорошо. Хорошо и то, что дискуссия не обходит стороной солдат. Нас радует, что вы интересуетесь политическими вопросами, но, конечно, ни о какой радости не может быть и речи, когда группировки, находящиеся на обочинах, определяют характер дебатов по вопросам политики безопасности среди общественности и правящих коалиций. Эти группировки пытаются торпедировать двойное решение НАТО, фальсифицируя его содержание.

Германская коммунистическая партия дирижирует этими группировками, которые распространяют упомянутые фальсификации даже в рядах бундесвера. Для этого они прибегают к услугам групп ОДС-так называемого Объединения демократически настроенных солдат. Что демократического в этом объединении, знают, наверное, только сами его члены. Если, например, они подстрекают своих товарищей к наказуемым действиям — разве это демократично? Согласно параграфу 15 закона о воинской службе Федеративной Республики Германии солдат, участвующий в политических мероприятиях, не имеет права быть в военной форме. ОДС много раз нарушало это положение и нагло призывало других военнослужащих следовать своему примеру.

Бонзак поднял руку:

— Позвольте дополнительный вопрос, господин капитан?

— Прошу вас, ефрейтор Бонзак.

— Вы только что сказали, что солдат не имеет права надевать военную форму, если участвует в политическом мероприятии. Можно ли сделать отсюда вывод, что война в таком случае является мероприятием, совершенно не имеющим отношения к политике?

Рота захихикала, командир закашлял, скрывая смущение.

— Вы отклоняетесь от темы, ефрейтор Бонзак, — наконец ответил он. — Мы говорим о мирных временах, а не о военных действиях… Итак, продолжаю. Того, кто последует призыву подстрекателей, ждет арест.

Еще одной инициативой так называемых борцов за мир, которые действуют у нас по указке Москвы, является Крефельдское воззвание. Оно отличается политической односторонностью, потому что направлено против довооружения НАТО ракетами среднего радиуса действия, необходимого как противовес превосходству Советского Союза в ядерных вооружениях. И еще одно скажу вам ясно и определенно: не поддавайтесь уговорам всяких самозванных деятелей, не слушайте их. Помните всегда: единственным эффективным средством борьбы за мир у нас является бундесвер… Вы что-то хотите сказать? Прошу, ефрейтор Бартельс.

— Я хотел бы кое-что уточнить, господин капитан.

Радайн окинул его нервным взглядом, но ничего не сказал.

— Во-первых, — начал Вилли, — так называемое довооружение — это обман общественности. Авторитетные военные специалисты на Западе считают, что военный паритет между блоками давно установлен и размещение новых американских ракет в Западной Европе односторонне изменит чашу весов в пользу США, а это сделает угрозу ядерной войны в Европе более вероятной. Во-вторых, как вы относитесь к высказываниям вашего и нашего бывшего сослуживца, а ныне генерал-майора в отставке Герта Бастиана, который выступает против размещения в Европе новых ракет среднего радиуса действия и является к тому же одним из инициаторов Крефельдского воззвания, вызывающего такие резко отрицательные, можно сказать, уничтожающие высказывания с вашей стороны? Прошу вас ответить на мой вопрос.

По мере того как Вилли говорил, на лице нашего командира все сильнее проявлялось беспокойство. Он почувствовал, что инициатива ускользает от него и занятие по вопросам актуальной информации идет не так, как он планировал.

— Примите к сведению, ефрейтор Бартельс: я не собираюсь отвечать на ваши выпады, — заявил он. — Именно вас я отношу к тому сорту людей, о которых говорил выше. Думаю, тем самым вы получили исчерпывающий ответ. А теперь позвольте продолжить обсуждение нашей темы…

* * *

Йорг выставил на стол бутылку мартини.

— Отметим, старичок, одно событие.

— Какое событие?

— Да твое присоединение к нашему движению. Поднимем бокалы за наших единомышленников по всей стране. Ведь немецкий народ ждет не дождется, когда над ним не будет тяготеть власть держав-победительниц!

— Не пой, пташечка, раньше времени хвалебные песни в мой адрес! Ведь сегодня мы только собирались поговорить о том, по пути ли мне с вашими ребятами. И я еще не сказал, что согласен.

— Петер, старина, экий ты нерасторопный тугодум! Ведь мы же всегда были друзьями, правда? Так неужели сейчас, в такой ответственной ситуации, ты не поддержишь меня? — продолжал уговаривать Йорг на манер вербовщика. — Пойми, винтерфельдовские ребята с самого начала не отвечали на все сто процентов моим представлениям о настоящих националистах, но лучшего варианта просто не подвернулось. А теперь пора расставаться с ними.