Fallout Equestria: Обыденная нежизнь - [6]

Шрифт
Интервал


Она выключила фонарь пипбака и поднялась.


Презрев своё вчерашнее решение, Лемон вскинул бровь:


– Да? А выглядело иначе.


Единорожка буравила его недовольным взглядом:


– Если что, твой пистолет всё ещё у меня.


– Ага. И нужна где-то неделя, чтоб хотя бы худо-бедно развить панический рефлекс типа "пали сразу в лицо".


Мисти нахмурилась, она не могла понять, серьёзно он говорил это, или нет. Хотя узнавать это её и не тянуло.


– Ну ладно, – продолжил Лемон. – Раз уж ты проснулась и уже вся такая энергичная, то, я полагаю, мы готовы продолжить путь?


– А поесть у тебя ничего не найдётся? А то я очень проголодалась.


Лемон кивнул:


– Пока ты спала, я покопался в здешних шкафчиках. Нашёл пачку "Сахарных морковных пряников", они этот пожар как-то пережили. Хотя вид у них сейчас не очень.


Он достал упаковку из своей сумки. Каждый пряник когда-то лежал в отдельном пакетике, сейчас же от всей упаковки остался лишь один большой ячеистый комок пластика. Но где-то внутри него оказались запечатаны несколько пряников, что ещё сохранились. В дырявых же ячейках снаружи пластикового кома осталась лишь пыль – даже вековая плесень, поглотившая сладости, давно погибла и рассыпалась.


– Только давай ты по пути поешь, ладно? – попросил гуль. Мисти заметила его обеспокоенный вид.


– А в чём дело? Тут что-то опасное рядом?


Лемон Фриск покачал головой:


– Да нет. Просто уже хочется поскорей отсюда уйти. Беря в расчёт этого обгоревшего беднягу, даже и думать не хочу, что же может оказаться в других домах.


– Хорошо, – ответила Мисти и, выходя из дома, левитировала пакет с собой. Лемон бросил взгляд туда, куда он положил мёртвого погорельца, встряхнул головой и отправился прочь из городка. По ржавому оранжевая кобылка последовала прямо за ним, одновременно пытаясь достать свой завтрак из оплавленного пакета.


* * *


Существует один факт о пустоши, который многие часто забывают. Он заключается в том, что пустошь – это пустошь. И хоть вы наверняка и слышали всяческие истории о героях, выжигающих одно гнездо рейдеров за другим, в действительности же при всём этом бо́льшая часть пустоши мертвенна, однообразна и, прежде всего, банально скучна.


И это не очень хорошее сочетание, если вам случится путешествовать с тем, кто не только пытается забыть об ужасающей гибели своих друзей детства, но ещё и считает тебя "мягким".


Лемон Фриск в который раз вскрикнул и повернулся к своему компаньону:


– Селестии рог, да прекратишь ты это, наконец, или нет?


Мисти прекратила ощупывания и приложила копыто к подбородку, в задумчивости сдвинув брови:


– Хмм. А ты можешь предложить что-то другое?


– Ну не знаю… поговорим, может?


– Не, я – пас, – ответила единорожка и снова ткнула гуля, получив очередной возмущённый возглас.


– Прекрати! Это, вообще-то, вредно для моей кожи. В отличие от вас, гладкошкуриков, у гулей кожа заживает плохо! Ушибёшь раз, и она через неделю отваливается!


– Да не выдумывай.


– Да не выдумываю я!


– Что-то ты слишком хорошо сохранился после двухсот-то лет обшаривания руин и свалок.


Лемон улыбнулся:


– А вот ты знаешь, что всякие неискушённые собиратели никогда не подбирают?


– Нет конечно, я же ещё только неделю снаружи. Но ты же, без сомнений, мне это расскажешь?


– Необязательно становиться такой циничной. В общем, это средства по уходу за кожей.


– …не-е-ет. Нет-нет-нет. Вижу, куда ты клонишь, но это точно какая-то подколка.


– Да я серьёзно! Говорю ж тебе, никто это даже подбирать не хочет – считают роскошным мусором, который и продать-то невозможно, если только не тащиться за тридевять земель в хуфингтонское Общество!


– Так вот как тебе удалось выглядеть… ну, более-менее… после двухсот-то лет?


– Да ты погоди, – с усмешкой ответил Лемон. – Ты ещё других гулей не видела. Ну, кроме того обгоревшего бедняги, хотя даже для дикого гуля он – крайне неудачный пример чего-то похуже.


– И всё-таки, ты не так уж и хорошо-то выглядишь, – сказала Мисти. – В смысле, у тебя вон там голый череп видно.


– А, ты об этом… – вздохнув, произнёс Лемон. – Так вот запомни: если найдёшь что-нибудь с маркировкой "Химическое подразделение корпорации Солярис"… брось это. Серьёзно. Хотя теперь мне и кажется, что надпись "Мозгопромывочный шампунь и бальзам-ополаскиватель черепа" должна была бы сразу намекнуть, что они там сплошь пройдохи.


– Ты серьёзно? Ты и правда опробовал содержимое двухсотлетней бутылки с надписью "Мозгопромывочный шампунь" на заводской этикетке?


– Да ей не было двести лет! – возразил Лемон. – Я нашёл её всего лишь года через четыре после нападения!


– Мозгопромывочный. Шампунь. – беспристрастно повторила Мисти.


Лемон повесил голову:


– Я думал, это шутка! У них был такой бесшабашный слоган, что я никак не мог подумать, что они это всерьёз!


Мисти раздражённо вздохнула:


– Что ж, будь так любезен, озвучь-ка его, а то я ещё не весь рассудок утратила.


Лемон принял драматичную позу и воскликнул:


– Вспень, смой, ПОДЧИНИСЬ!


Мисти уставилась на гуля безэмоциональным взглядом:


– Правда, что ли?


– Клянусь Сёстрами, – отвечал гуль. – Деточка, я на своём веку много чего повидал и ничего ещё бредовей того, что я видел своими глазами, я уже не придумаю.


Рекомендуем почитать
Берлинская лазурь

Как стать гением и создавать шедевры? Легко, если встретить двух муз, поцелуй которых дарует талант и жажду творить. Именно это и произошло с главной героиней Лизой, приехавшей в Берлин спасаться от осенней хандры и жизненных неурядиц. Едва обретя себя и любимое дело, она попадается в ловушку легких денег, попытка выбраться из которой чуть не стоит ей жизни. Но когда твои друзья – волшебники, у зла нет ни малейшего шанса на победу. Книга содержит нецензурную брань.


Неделя жизни

Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.


Осколки господина О

Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?


Возвращение

Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.


Красный бык

Абстрактно-сюрреалистическая поэзия. Поиск и отражение образов. Голые эмоции. Содержит нецензурную брань.


Череда дней

Как много мы забываем в череде дней, все эмоции просто затираются и становятся тусклыми. Великое искусство — помнить всё самое лучшее в своей жизни и отпускать печальное. Именно о моих воспоминаниях этот сборник. Лично я могу восстановить по нему линию жизни. Предлагаю Вам окунуться в мой мир ненадолго и взглянуть по сторонам моими глазами.