Фаланга - [23]

— Я должен с ним поговорить!

— Этого не будет, — резко ответил Владимир, — вам не дадут возможности плести свой заговор дальше! Когда окончится этот суд, настанет очередь Денията. И это — все, что тебе нужно знать! — Владимир ударил кулаком по латной перчатке второй руки. — К порядку, именем Дорна! Лисандр, утихомирь их!

— Тишина в зале! — взревел Лисандр, направившись в сторону галерей, — Лорд Правосудия требует тишины! Здесь нет космодесантника, чей статус слишком высок, чтобы я познакомил его лицо со своим щитом! Тишина!

— Довольно фарса! — закричал Борганор, — Насколько глубоко таилась порча! Насколько грязны Испивающие Души! А теперь мы видим, что такими они были всегда! Сжечь их, сокрушить, вышвырнуть в космос и уничтожить заразу!

Лисандр перепрыгнул через перила галереи и пробился к Борганору. Воющие Грифоны не успели его задержать, и не было никакой уверенности в том, что им бы это вообще удалось. Лисандр встал лицом к лицу с Борганором и толкнул грозовым щитом в грудь, заставив сесть на место. Молот в другой руке Лисандра служил сигналом другим Воющим Грифонам не вмешиваться.

— Я сказал, тишина, — прорычал Лисандр.

— Благодарю, капитан, — сказал Владимир, — можете вернуться на свое место.

Лисандр отступил от Борганора. И, вернувшись в центр зала суда, обменялся с ним тяжелыми взглядами.

— Больше призывов к порядку не будет, — произнес Владимир, — Вы здесь по моей воле. Когда мое терпение иссякнет, вы вернетесь на свои корабли и улетите. Право препроводить вас предоставится капитану Лисандру. Скаут Орф, можешь идти.

Орф отсалютовал и покинул галерею. Имперские Кулаки, мимо которых он проходил, склоняли головы в знак уважения к нему и его погибшим братьям.

Рейнез наблюдал за царящей суматохой с улыбкой. Вероятно, ничто не понравилось бы обвинителю больше, чем страдания Сарпедона, кроме, возможно, его отрезанной головы.

— Кто желает высказаться? — спросил Владимир, — кто может пролить свет на преступления обвиняемого?

Поднялся Варника из Обреченных Орлов.

— Я скажу, — произнес он, — суд должен знать то, что известно мне, поскольку это непосредственно касается природы преступлений Испивающих Души. Я не буду изрекать пустую болтовню или изливать желчь. Я поведаю правду, которую видел собственными глазами.

— Так говори же, библиарий, — сказал Владимир.

В зале наступила тишина, и Варника начал говорить.

4

Береника Алтис была по-своему красива, как некое никем не понятое произведение искусства. Два луча этой огромной пятиконечной звезды упирались в искусственные островки земли посреди моря. Каждый луч символизировал одну из пяти легендарных гильдий, которые возвели этот город и финансировали его. Форма звезды служила напоминанием о первоначальном предназначении города — служить пристанищем тем, кто заслужил нечто большее, чем жизнь в мрачных застойных городах Прибежища Тетлана. В центре звезды располагался Санктум Нова Пекуниа, дворец, некогда лишь украшавший собой Береника Алтис, а ныне служащий местом пребывания правительства Прибежища Тетлана.

Пятнадцать дней назад пропала связь с Береника Алтис. Исчезли восемь миллионов человек. Планетарные власти, а точнее, та их часть, что не исчезла вместе с остальными членами правительства, отреагировала так же, как реагирует любой добропорядочный имперский гражданин, когда сталкивается с неизвестным. Город опечатали, изолировали, и решили притвориться, что его никогда не существовало.

Обреченным Орлам это решение не понравилось.

***

— Хрупкая красота, — сказал библиарий Варника. «Громовой Ястреб» пролетал над северной опорой Береника Алтис. Отцепив крепления гравиложемента, Варника подошел к открытой аппарели, ухватился за направляющую над головой и склонился над проемом, чтобы лучше рассмотреть цель с воздуха.

— Я вижу только глупость, — отозвался сержант Новас. Гул двигателей боевого корабля заглушал его голос. Благодаря вокс-линку сказанное сержантом попадало прямиком во внутреннее ухо библиария, — Небольшой сдвиг на дне — и две пятых этого города окажутся под водой.

— Возможно, — сказал Варника, — как раз в этом и суть. Ничто так не свидетельствует о богатстве, как трата больших средств на то, что может в любой момент исчезнуть.

— Похоже, они добились, чего хотели, — сказал Новас. — в конечном счете. Хотя и не от моря, а от чего–то другого.

— Весьма любопытно знать, — сказал Варника — что за шкатулку с секретом они для нас приготовили.

Когда "Громовой ястреб" сбросил высоту, стали видны улицы. Каждый луч звезды был посвящен одной из гильдий, и, хотя с течением веков происходили различные изменения, первоначальная задумка сохранялась. В квартале Бальзамировщиков здания, похожие на изящные склепы, стояли аккуратными рядами. Квартал Ювелиров улицы пересекали под разными углами, создавая многогранники, напоминающие ограненные бриллианты. Квартал Снабженцев представлял собой мрачное скопление складов и длинных низких административных зданий. Индустриальный стиль квартала Сталеплавильщиков со всеми его ржавыми трубами и крошащейся кладкой был лишь ширмой, за которой скрывались салоны и пиршественные залы, в которых влиятельные люди Береника Алтис праздновали свое превосходство. Квартал Флагеллянтов, построенный на деньги тех, кто заплатил за то, чтобы из них с помощью плетей изгнали грех, отражал безумство самих флагеллянтов. Стоящие на кривых улицах асимметричные здания, казалось, готовы были рухнуть набок или рассыпаться на части. Санктум Нова Пекуниа соединял воедино эти несравнимо разные кварталы, словно прикрепляя их к поверхности Прибежища Тетлана, чтобы они не расползлись в разные стороны.