Я ожидаю прихода ночи в тенях Святой Агафены. По ночам твари сбрасывают оковы. Исходя из своих наблюдений, я установил, что тьма делает их в большей или меньшей степени спокойными.
Однако она не делает их менее опасными.
Разрушенный амфитеатр холоден, а место, ныне служащее мне прибежищем, тесно. Тут едва хватает места для моих плеч, и броня скребёт о камень при каждом движении. И здесь есть кровь. Я чую её в горячем ветре, что приходит с востока, где когда-то возвышался Ванарий, и где была сыграна последняя великая битва этого мира.
И проиграна.
Охотники, от которых я прячусь, вовсе не жаждут той крови. Она слишком стара, а жестокость, когда-то пропитавшая древние камни этого храма, давно угасла с тех пор. Теперь их жертва иная — ей стал зверь, что равен им. Когда тень Левиафана пала на этот мир, зверь нашел их сам.
Слабая, но настойчивая пульсация мягко отдаётся в груди. Это передатчик, данный мне Дагомиром. Я шел по его сигналу три дня с тех пор, как мы разделились с братьями. Это было уже после Ванария. После того, как мы потеряли этот мир.
«Братья найдут меня».
Если я буду желать этого достаточно сильно, то, возможно, это воплотится. Я ищу воссоединения со своими собратьями-паладинами, но мне придется пересечь океан мук и истязаний, чтобы достичь их.
Я — Зиг Мортлок из Серых Рыцарей Титана, и это моя последняя воля и исповедь. С покровом тьмы, падшей на голые пустоши позади храма, я выскользнул из своего укрытия на бывшую арену. Это покрытая песком и осколками камней ровная площадка, что устремлена своим зёвом в небо, словно открытая рана. Я слышу ворчание сервоприводов по мере того, как встаю. Вместе с этим приходит осознание того, что я не один здесь.
Это гуманоид: плоть его цвета внутренностей, и он шипит, словно жарящееся мясо. Твердая как сталь кожа покрывает высокую мускулистую фигуру, опирающуюся на выгнутые назад конечности с копытами на концах. Голова воителя эфира увенчана рогами, а в когтистой лапе он сжимает темный клинок. Он издаёт рёв при виде меня, его длинный змеевидный язык рассекает воздух, словно пытаясь попробовать мою душу на вкус.
Я шепчу три охранных напева, и, струясь с моих губ, слова сливаются в сильный и уверенный ритм. Показать слабость перед порождением варпа означает пригласить смерть и расколоть собственную душу.
Оно не одиноко, и оно крадётся в мою сторону, шипя и издавая вопли — совсем как создание природы, а не порождение кошмаров. Семеро других присоединяются к твари. Они охотятся стаями по восемь.
Я покажу им, что их должно было быть больше.
Надев свой шлем, я позволяю оптике стабилизироваться и подстроиться под ретинальный дисплей, что закрывает мне обзор. Силовая алебарда в моей руке начинает слегка резонировать, когда я обхватываю рукоять. Время исполнять волю Императора.
— Я — молот! — рычу я, провоцируя тварей. — Я — острие Его меча!
Охотники приближаются, быстро переходя на скачкообразный бег. Трое из них отделяются и заходят справа, еще трое — слева. Оставшиеся двое идут на меня в лоб.
Громкий лязг затворного механизма оповещает, что мой штурмболтер заряжен.
Я предугадываю движения моих противников, мгновенно прекращая бездействие и превращая своё тело в карающий импульс.
— Я изгоню вас, демоны!
Штурмболтер ревёт, и ураган металла извергается из стволов, превращая двух охотников в дымку.
— Да испепелит вас свет Его!
Обладающая силой убить демона печать, обжигающая проклятую плоть при соприкосновении с ней, выгравирована на каждой оболочке моих трижды благословлённых зарядов с серебряным наконечником.
Осталось шесть демонов, и, продолжая карать их нечестивый ряд, я чувствую, что их силы убывают. Я повожу болтером, выпуская вторую очередь. В этот раз твари ведут себя осторожно, и двум охотникам удаётся избежать уничтожения, стремительно укрывшись за одной из церемониальных колонн амфитеатра. Третий же медлит — и разделяет участь двух других, только что изгнанных мною.
Из шестерых остаются пятеро. Я вступаю в ближнюю схватку, надеясь, что те несколько, убитые мной, уравняли чаши весов и что мои сталь и воля одолеют оставшихся демонов.
Я опускаю плечо и сталкиваюсь с ближайшим охотником. И чувствую сопротивление сотворённой варпом плоти и кости. И всё же я продолжаю давить всей массой и искусственной мощью, данной мне силовой броней. Демон начинает выть, когда я сминаю его грудную клеть. Я поднимаю его в воздух, пока тварь бессильно загребает воздух когтями, размахивая своим мечом впустую. Чистой силой моей инерции демона откидывает вдаль и от него остаются одни лишь воспоминания, по мере того, как он исчезает из поля моего зрения. Дым поднимается от его медленно тающей фигуры.
Искры сыпятся дождем с рукояти моей алебарды, а руны, выгравированные на лезвии, ярко вспыхивают, когда оружие сталкивается с клинком демона. Удар второго охотника оказался сильнее, чем я ожидал, и мне приходится отступить. Издав возглас, я откидываю тварь назад, и, собрав все силы, данные мне Императором, разрубаю демона поперёк ответным ударом.
![Свободные торговцы [любительский перевод]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
