Фактор Николь - [55]
По мосту фрицы ехали медленно. Детям кричали: «Шнеллер!» Этот «шнеллер» Вера Ивановна потом окончательно дослушала в кино. Было еще слово с неприличными буквами. Что-то вроде «Нахворн!». Но его в кино не говорили. И слово вроде забылось… А вот – не забылось. Осталось непроясненным.
Непроясненным. Как Викуся, которая не клей. И для которой Вера Ивановна – не фриц. Отпустила Семена. Выгнала даже. Чтоб ноги твоей… Изменник…. На кафедре посоветовали написать письмо Семену на службу. Вера Ивановна написала. Так все делали.
А Викуся подстерегла Светку-разлучницу и сильно ее покусала. Не так, как потом Веру Ивановну американская собака, а значительно меньше, но все равно – до крови и даже до одного шва. А Семен – ничего… Простил. Всем простил. И Викуся стала к ним ходить… К Семену и Светке… А Анжелочка – нет. Анжелочке Вера Ивановна запретила строго-настрого.
Анжелочка была послушная. И поэтому ей повезло с индейцем, овощным магазином, экологически чистыми продуктами и рождением девочки Саманты. Хотя против Саманты Вера Ивановна выступала категорически. В каждом письме и телефонном разговоре. Поздние роды – это очень вредно. Вера Ивановна приводила в пример себя. Но – как исключение. В качестве правила она посылала выписки из медицинских журналов, в которых подробно анализировалась зависимость внутриутробных уродств от возраста родителей. Чем старше, тем опаснее! Чем старше, тем хуже! Тем более что в Америке была такая сильная социальная защита… Такая сильная, что правильнее было надеяться на государство, а не на детей…
Потом еще это имя… Вера Ивановна не сразу поняла заковыку. А когда поняла, то внучка уже вовсю отвлекалась на влажное и тревожное «Сёма». Квартерон, конечно, Анжелочкиной хитрости не понял. Звал дочку, как у них принято, Сэм. Но и это «Сэм» было прямо как нож по сердцу.
Вера Ивановна хотела спросить у Анжелочки – как же так? Но не решилась. Из «Как же так?» могло вырасти все что угодно. А из этого «угодного» – прошлое, а из прошлого – анкета, оккупированная территория, мать – никакая не разведенка, а жена «врага народа». Из прошлого мог вылезти такой страх и ужас, который был по силам только ей самой, Вере Ивановне. Доценту и специалисту по рабочему движению.
С другой стороны, что в том плохого, если Анжелочка любила папу? Ничего плохого. Вера Ивановна так и сказала своей родине: «Отца надо любить и уважать!» А вместо родины ей почему-то ответил Семен. Явился среди ночи, сел в ногах, кашлянул деликатно и хотел даже взять за руку – мол, ничего, Вера, ничего, только вот…
Он всегда был такой нерешительный, что Вера Ивановна удивлялась: как ловит бандитов? Как стреляет на задержаниях?
Что «только вот»? Что? Вера Ивановна так и села в постели. От возмущения. Она не любила, когда кто-то вмешивался в ее разговоры с родиной. Тем более Семен… Тридцать лет не являлся! А тут – нате, получите… И зачастил. Из ночи в ночь. Из ночи в ночь… Целый год… Стыдно даже кому-то рассказывать. Вера Ивановна и не рассказывала, конечно. Подруг не было. А Викуся… Та заставила бы молиться, потащила бы в церковь. К исповеди. К причастию. А зачем все это Вере Ивановне, если она была совсем не против? Пусть приходит… Сна не жалко, тем более что сна и не было как будто.
Вместо сна в последний год была обида. Анжелочка… Викуся… И страна… Все они пошли не по тому пути… Вера Ивановна хотела им всем подсказать. Огромный опыт! В том числе и преподавательской деятельности. Для страны она даже писала письма. На конвертах, по привычке, выводила «ЦК…» Но вовремя спохватывалась и писала просто: «Президенту». Викусю увещевала, с мужем ее разговаривала, внуков к себе стала брать. Спасать и воспитывать…
Ничего. Не проходило никак это Викусино увлечение православием. Хоть лопни!
С Анжелочкой было и того хуже. К себе больше не звала. Домой не приезжала… А почему не звала? Ведь, кроме пользы и кучи денег, Вера Ивановна ей там, в Америке, ничего не сделала… Что домой не приезжала… это Вера Ивановна понять как раз могла: какой дом, если бардак и бандитизм? И беззаконие везде…
Нечего ей здесь делать, Анжелочке. И Саманте – нечего.
Но позвонить-то можно? Спросить, как там мать, сестра, племянники? Ведь не хлебом единым! Не хлебом, пусть и с колбасой и с ежемесячными переводами, ведь не письмами же по этой дурацкой компьютерной почте!
Вера Ивановна пробовала изучить все это дело, но оказалось, что премудростей много, учителей толковых нет и пользы – чуть… Вера Ивановна любила только гуманитарные науки. Точные ее пугали. А естественные не давались. Больше всего из естественных не давались коровы. Их Вера Ивановна с детства ненавидела. А брат Шурик – любил. И мама – любила. И всё заискивала перед ними: «Миленькие, кормилицы, родненькие, красавицы…»
Для Веры Ивановны мама таких слов не находила. Это было правильно, потом что от коров – молоко, масло и прочий прибавочный продукт, а от Веры Ивановны – одни убытки. Хотя и росла она медленно, и размер у нее с двенадцати лет почти не менялся, и ела мало. Но одно дело – есть мало самой, другое – давать еду другим. Конфликт между потреблением и производством был налицо.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Стяжкина – писатель, журналист, профессор Донецкого национального университета, живет в Украине и пишет по-русски. Она историк, и потому лучше понимает настоящее и чувствует будущее. Ее прозу называют «женской» и «психологической», но все определения теряют смысл, когда речь идет о настоящем таланте, одном, уникальном.Герои этого сборника тоже наделены талантом – одним на всех. Талантом любить людей, рядом с которыми не светит солнце, и любить родину как непослушного, но единственного ребенка, талантом быть женщиной или мужчиной, жить вопреки, видеть, слышать, сопереживать и терпеть.Повести из сборника «Один талант» отмечены международной литературной «Русской Премией».
Жизнь — это когда строишь воздушные замки и плачешь, если они рушатся. А Она стала стильной и спокойной. Сначала ждала момента, когда будет счастливой, как мама. «Что еще нужно — поле да сад, умного мужа ласковый взгляд». Взгляд был. Но восторг по поводу «мне дали чудный рецепт дивного постного пирожка» все не приходил. Героини Елены Стяжкиной могут лгать, но только не себе. Каждая неистово ищет счастья, хотя на всех его не хватает.Блестящий стилист и тонкий прозаик, Елена Стяжкина написала самую правдивую книгу об отношениях мужчины и женщины…
Жизнь — это когда строишь воздушные замки и плачешь, если они рушатся. А Она стала стильной и спокойной. Сначала ждала момента, когда будет счастливой, как мама. «Что еще нужно — поле да сад, умного мужа ласковый взгляд». Взгляд был. Но восторг по поводу «мне дали чудный рецепт дивного постного пирожка» все не приходил. Героини Елены Стяжкиной могут лгать, но только не себе. Каждая неистово ищет счастья, хотя на всех его не хватает.Блестящий стилист и тонкий прозаик, Елена Стяжкина написала самую правдивую книгу об отношениях мужчины и женщины…
Книга «Розка» – это четыре повести о том, какой была жизнь до войны, и о том, как война не заканчивается возвращением с фронта. Герои этой книги – разные люди, в чем-то хорошие, в чем-то – не очень. В повести «Розка» рассказывается о двух девочках, разделенных лестничной площадкой, об их странной, ни на что не похожей дружбе, в которой даже смерть не может поставить точку. «Ключи» – история о человеке с немодной ныне профессией философ и его почти удачных поисках Европы. «Набросок и “Сан Габриэль”» – о месте, где как будто нет войны, о людях, которые не знают и не хотят знать об окопах, обстрелах, смертях и подвигах, которые по привычке воруют и интригуют, имитируют патриотизм и предают сами себя.
Роман номинирован на национальную премию по литературе "Большая книга" 2010-2011гг.
"И когда он увидел как следует её шею и полные здоровые плечи, то всплеснул руками и проговорил: - Душечка!" А.П.Чехов "Душечка".
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.
Эта книга – сборник рассказов, объединенных одним персонажем, от лица которого и ведется повествование. Ниагара – вдумчивая, ироничная, чувствительная, наблюдательная, находчивая и творческая интеллектуалка. С ней невозможно соскучиться. Яркие, неповторимые, осязаемые образы героев. Неожиданные и авантюрные повороты событий. Живой и колоритный стиль повествования. Сюжеты, написанные самой жизнью.
В книгу замечательного польского писателя Станислава Зелинского вошли рассказы, написанные им в 50—80-е годы. Мир, созданный воображением писателя, неуклюж, жесток и откровенно нелеп. Но он не возникает из ничего. Он дело рук населяющих его людей. Герои рассказов достаточно заурядны. Настораживает одно: их не удивляют те фантасмагорические и дикие происшествия, участниками или свидетелями которых они становятся. Рассказы наполнены горькими раздумьями над беспредельностью человеческой глупости и близорукости, порожденных забвением нравственных начал, безоглядным увлечением прогрессом, избавленным от уважения к человеку.
«Возвращение в Мальпасо» – вторая книга петербургского писателя Виктора Семёнова. Она состоит из двух, связанных между собой героями и местом действия, повестей. В первой – обычное летнее путешествие двенадцатилетнего мальчишки с папой и друзьями затягивает их в настоящий круговорот приключений, полный смеха и неожиданных поворотов. Во второй – повзрослевший герой, спустя время, возвращается в Петербург, чтобы наладить бизнес-проекты своего отца, не догадываясь, что простые на первый взгляд процедуры превратятся для него в повторение подвигов великого Геракла.