Факел - [44]

Морозов откашлялся.

– И подумал я, ты в лес собрался с друзьями и мчишься на какой-то каплевидной машине под четыреста километров в час, по одной дороге, другой и третьей, и через полтора часа компания ваша в лесу. Там шашлыки, безалкогольное вино и умные беседы. Потом последние глотки воздуха, наполненного запахом хвои, обязательный ритуал – смачивание земли под деревьями и в обратный путь. Итого три часа. Из них два – на дорогу.

Морозов вздохнул.

– А что мы, граждане нового мира? Вертолет долетает в ту же точку за пятнадцать минут. Разводим костерок на специальной площадке, и с чаем, съедаем под умные беседы бутерброды с ливерной колбасой. Потом – ритуал…

– Что это такое-то, ритуал этот ваш – объясните?! – воскликнул девичий голосок.

Поднялся хохот, преимущественно юношеский.

– Все разъяснения потом, – улыбаясь, сказал Морозов, – автомобиль – это было красиво! Плавные обводы, мощный мотор, подвеска – совсем не ощущались толчки. Но, негативные стороны затмили все хорошее. Выхлопные газы отравляли воздух и землю, нагрузка на дорожное полотно, особенно тяжелых грузовиков, постоянный ремонт дорог – у нас северная страна, значит перепады температур зимой и летом. В конце концов, свели негатив к какому-то минимуму, которым все равно нельзя было пренебречь. Но количество дорог, как и транспорта, развязки, пешеходные переходы – тут ничего не удалось сделать. Выяснилось, что восемьдесят процентов автомобилей возят только водителя. Исключая, конечно, общественный транспорт.

Под потолком включилась лампа, луч осветил лицо Морозова.

– Вначале, – продолжил он, – управление автомобилем происходило с помощью рук и ног водителя, но сконструировали модели, в которых отсутствовало рулевое колесо. Рычаги для рук, и каждый палец управлял каким-нибудь узлом автомобиля. Это была совершенно необычная модель. Водитель сидел часами в одной позе и совершенно не двигал ногами. Началась атрофия ног. Поклонники авто смирились с неизбежной эволюцией – любимый автомобиль стал для них домом, местом отдыха и развлечения, работой. Поскольку водитель уже физически не мог сойти на землю, видоизменился и сам автомобиль: он стал короче, уже, тихоходней и превратился, по сути, в инвалидную коляску с мотором.

Морозов замолчал.

– И вот такие коляски нам предстоит искать в реке, – продолжил он, – потому что их вывозили на баржах и сбрасывали в реку. Я имею в виду – пришедшие в негодность. Вот только в каком месте? Об этом должны знать музеи Новосибирска и других городов, городские архивы, Информаторий. Эпроновцам поручают проверку реагентов, разлагающих бетон и стальные конструкции до состояния, безвредного для окружающей среды. А вот эти автоколяски, на мой взгляд, вряд ли были металлическими – корпус, наверняка, был из какого-то пластика. Все равно, нужно достать со дна и отправить в переработку.

Над палаткой, с ревом турбин, пролетел вертолет.

– Вот, примета нового мира, – заметил Морозов, – воздушное пространство и в наши дни почти не освоено. Ездим на велосипедах, метро, гоняем на лодках по рекам. И достаточно, на мой взгляд. Чем проще жизнь, тем лучше. Мелководные части Оби раньше являлись препятствием для судоходства – мало воды из-за небольшого количества льда и снега в горах Алтая. Но вот появились суда на воздушной подушке, и река стала судоходной на всем ее протяжении в любое время года.

Морозов поднялся.

– Очистим реки, возьмемся за океаны, а там железа на дне – горы. Вот там и пригодятся реагенты для ускоренного окисления металла. Спасибо за внимание, иду встречать водолазов!

Ребята похлопали и тоже двинулись к выходам. Дождь уже кончился.

– Хороший разговор, – похвалили в Дирекции, – как вам наш подарок?

– Не ожидал! – ответил Морозов. – О лучшем подарке я и не мечтал! Большое спасибо!

– Завтра будет продолжение вашего разговора вслух? Мы хотели бы послушать!

– Наверное. Я извещу дополнительно.

Вместе с водолазами прибыли пятнадцать ребят, среди них был и Славка Петров. Одет он был скромно: в серые брюки и такую же майку, глаза скрывали темные очки.

– Пошли, Морозов, поговорим, – хрипло сказал он. – Хочу сказать тебе кое-что…

– Позже, Славик! Сначала работа.

– А ты меня не бойся, Морозов, – сказал он, снимая очки. – Я тебя сейчас бить не буду. Это все произойдет неожиданно – точно так, как ты меня…

– Ну и неожиданно, Слава! А что потом?

Славка молчал.

– У тебя сейчас три пути, – сказал Морозов, видя, как ребята обступают их со всех сторон. – Предъявят тебе черную метку, и вылетишь из города вместе с семьей. Это первый твой путь и он весьма близок – посмотри на ребят.

Петров съежился под суровыми взглядами.

– Путь второй – перевоспитание. Насколько я знаю, провинившихся принуждают высаживать лес. Цепь от лодыжки к кольцу на бетонной глыбе, мешок с саженцами и лопата. Кормят регулярно. Вот и будешь, как козел на веревке, ходить по кругу, норму выполнять.

– Если заслужил – буду! – ответил Петров.

– А третий путь – у меня в команде на подводных работах. Я беру тебя к себе, Слава! Дам акваланг и грабли – будешь мусор в кучи сгребать!

– Пожалел, что ли? – скривился Петров. – Я бы тебя не пожалел! Пропадаешь и пропадай!