Факел - [12]

Теперь же он встретился с Мальцевым, как говорится, лицом к лицу. Павел разгадал его уловку и тоже начал курсировать, прикрываясь нижней кромкой другого слоя облаков. Летал долго. Там, в вышине, гремел бой. Это, очевидно, Боков сражался с «фокке-вульфами».

Павел нервничал. «Может быть, ускользнула из-под носа эта хитрая лиса»,- билась мысль.

Павел сделал разворот, чтобы выйти из облаков. Нервы немца, наверное, сдали: «фокке-вульф» с бубновым тузом на фюзеляже промелькнул впереди. «Не уйдешь, паразит!» - крикнул Мальцев и бросил машину вдогонку. Мгновение - и очередь направлена к цели. Но фашист снова ушел из-под пуль и сам, в свою очередь, оказался под «брюхом» самолета Павла. Тут пришлось проявлять мастерство Мальцеву, чтобы спастись от огненных смерчей. Удалось. К тому же Павел, сманеврировав, зашел в хвост немцу. Тщательно прицелился, и пули настигли вражескую машину. «Фокке-вульф» задымил и пошел к земле.

После такого длительного и утомительного боя Павел решил разобраться в обстановке. Его ведомый летчик Борис Федорович неплохо действовал в этом бою. Он прикрывал Павла от других «фокке-вульфов».

- Молодец, Борис! - похвалил его Павел.- Теперь за мной, вниз!

Спустившись на несколько сот метров, Мальцев заметил, как по сбитому им, по еще падавшему «фоккеру» дал несколько очередей Петр Боков, который в круговороте боя незаметно опустился почти до бреющего полета.

- «Кобра», «Кобра»,- запросили с земли.- Как успехи, как успехи, доложите?

- Успех хороший,- радировал Павел и попросил разрешения вернуться на аэродром.

Прилетели домой торжествующие, радостные. Над аэродромом до традиции дали салют. И как только приземлились, Павел доложил Борисову:

- Товарищ командир, в воздушном бою сбито два самолета противника. Один уничтожен Петром Боковым, второй - мной. На борту сбитого самолета - бубновый туз: В бою отличился и Борис Федорович.

- Ты не ошибся, Павел Сергеевич, в самом деле на самолете бубновый туз? - спросил Борисов, берясь за трубку телефона.

- Точно, товарищ командир! - подтвердил Павел. - Перед самыми глазами кувыркнулся.

Борисов поднял трубку, отдал распоряжение:

- Немедленно обследуйте обитые самолеты, летчиков доставьте на аэродром.

И, положив трубку, шагнул к Павлу.

- Да знаешь ли ты, кого срубил? А? - Командир улыбнулся.

- Понимаете, товарищ командир… Я подумал, что это…

- Тут и думать нечего, - перебил Борисов. - Да это же сам Келлер. «Король неба»!

- Келлер?

- Он, конечно, Павел Сергеевич, он. Нарвался наконец, собака.

- По этому самолету и Боков стрелял, товарищ командир,- доложил Павел.- Вот и Федорович может подтвердить.

- Боков? Это интересно, это, пожалуй, даже хорошо.

- А что, товарищ командир?

- Значит, у него сегодня можно считать два сбитых самолета.

- А как же со мной, ведь это все же Келлер?

- Куда тебе их, Павел Сергеевич, солить, что ли?…

Командир подошел к Мальцеву, потрогал Золотую Звезду на его груди.

- Ты же знаешь нашу традицию. У тебя уже есть, а вот у Бокова как раз не хватает одной машины. А парень он тоже отменный. Заслужил. Ну а тебе - орден. И Федоровича отметим.

Павел в душе не хотел идти на сделку с совестью. Если бы он сбил какого-нибудь рядового немца, еще куда ни шло - можно выручить товарища. Но ведь это сам Келлер!

И Павел вслух повторил:

- Но ведь это же Келлер!

Борисов примирительно сказал:

- Ну ладно, Павел Сергеевич, дело покажет. Вот привезут, посмотрим. Может быть, это и не Келлер.

Павел вышел из землянки и тяжелой походкой направился в дежурку. Уже в прихожей услышал, как Петр Боков темпераментно рассказывал о только что прошедшем бое, о том, как он увидел снижавшуюся подбитую машину с бубновым тузом на борту, пристроился к ней и дал несколько очередей.

Павел шагнул в переднюю.

- Ну, ну, договаривай, Петр, как ты этого туза рубанул? - кивнул он Бокову.

Боков встал, подошел к Мальцеву.

- Чего там рубанул! Он уже готовенький был. И как на блюдечке - на, мол, меня кушай, Пека. Летчики засмеялись.

- Так вот, ребята, этот самолет мы вместе с Петром срубили. Я начал, а он прикончил. И знайте еще, ребята, пусть запишут этот самолет Пеке. Ему до Звезды одного не хватает. Так я доложил и Борисову.

Боков от неожиданности раскрыл рот и не знал, что сказать. Он развел руки, словно слепой шагнул к Павлу, как-то неловко ткнулся ему в широкую грудь, тихо вымолвил, глядя снизу вверх в глаза:

- Всю жизнь не забуду, Павел, всю жизнь…

- Это по-братски, Пека, по-братски.- Павел улыбнулся, присел на скрипучую табуретку.

Начались расспросы. Павел охотно рассказал о бое.

- А знаете, кто это был, с тузом на борту? - спросил Павел и сам же ответил: - Борисов предполагает, что это… Келлер.

- Келлер?!

- Попалась хитрая лиса!

Тонечка слушала Павла, затаив дыхание. И, когда Павел прервал рассказ, чтобы закурить, спросила:

- А кто же он, Келлер-то?

- Страшный, очень страшный фашист, Тонечка,- ответил Павел, пуская струйки дыма в угол, «где немножко продувало».- Недаром наши его прозвали хитрым лисом. Видишь ли, он похоронил не одного нашего летчика. Все хитростью брал. И самый главный его прием - это неожиданность. Вот возвращаются наши на аэродром, он пристраивается к ним и на самом подходе, а то и на посадке бац одного - и наутек. Ну а когда бой кипит, он не лезет. Он со стороны наблюдает. А как увидит, что кто-то зазевался или увлекся, он тут как тут. И опять победа. Вот так и сшибал наших. И звание потому у немцев такое получил - «король неба».-Павел подымил самокруткой и продолжал: - А вот сегодня он сам стал добычей. Я его же тактикой действовал. И он попался на удочку -=. напоролся на пулеметы,