Фадеев - [100]

Но творческий темп для Фадеева все-таки был невероятный.

…Казалось, это не высказать словами. Те, кто пережил краснодонскую трагедию, немелп от слез и горя. А мертвые не говорят. Но Фадеев вошел в осиротевшие домики и хаты Краснодона, как страдающий человек, взяв на себя тяжесть их бедствия. У трагедии не может быть глухих, невыплаканных слез. Октябрь 1943 года. Осенние ночи шуршат холодными тучами, а у Кошевых или Тюлениных, у Громовых или Земнуховых допоздна коптят отстрелянные гильзы, заправленные фитилями, — керосиновые лампы военных лет. Из небытия выступают лица. Записные книжки писателя — «специального корреспондента» ЦК комсомола — переполнены. Наконец настал тот миг, когда он мог сказать себе: «Теперь я существую только для этой книги». Это из письма в ЦК ВЛКСМ Н. А. Михайлову.

Долгие годы его называли автором «Разгрома». Фадеев написал этот роман юношей, в двадцать пять лет, и сразу же стал известным писателем не только у нас в стране, но и во всем мире. А он уже был одержим творческой страстью писать лучше, как-то иначе, идти дальше.

Художник должен постоянно меняться, устремляясь за истиной, идущей впереди. Так было и с Фадеевым, когда он работал над «Последним из удэге».

В сорок четыре года он становится прежде всего автором «Молодой гвардии». Серебро на его висках совсем не старит писателя. Так серебрится созревающий колос в полях. Молодость еще в разгаре. Он это чувствует как писатель и человек. Юношеская сила таланта помножилась в этом романе на смелый, пылкий опыт. Казалось, он высказал все, что скопил его ум, выстрадало его сердце, все, что таилось и бушевало в его фантазии.

Дорога у всех фадеевских страниц одна. Это дорога от его сердца — к читательским чувствам. Творчество было для него боевым, трудным делом. Когда новое не рождалось, он мучился: «Ну что же со мной произошло?» Каждая новая книга была для Фадеева не только делом чести, но даже жизни, как скажет он. Для людей такого характера застой в пути, творческое молчание мучительно, как темный, леденящий взгляд смерти. Писать — значит жить. Он был человеком больших, серьезных дел.

Его перо не знало расчетливости. Вот уже люди и события Краснодона переполняют всю его душу, и в этот миг для него нет ничего дороже на свете. Как музыка согревается от слов, так его мысль искрится от пламени событий, от живых судеб. Большое и малое, тяжелое и светлое — не предметы или краски изображения, а настоящая жизнь, где нет добра без зла, а прекрасную юность ведут на казнь, истерзав и замучив пытками.

Литература, пожалуй, не знала такого полного и выразительного слияния чувств и мыслей художника с характерами своих героев.

Этот роман — большой, решающий шаг вперед в творчестве писателя. «За все рассчитаюсь», — говорил Фадеев, не скрывая радости, венгерскому писателю Анталу Гидашу.

Что всего важнее для Фадеева?

Прежде всего, чтобы читатели говорили с его героями как живые с живыми, чтобы признали и полюбили их раз и навсегда. Константина Федина удивляло, как автору «Молодой гвардии» удалось создать такое разнообразие характеров из «почти однородных слагаемых» — людей единой героической воли, одаренных мужеством, душевной красотой.

Ведь ни один герой Фадеева не похож на другого. Даже если он появился всего лишь мельком, как, скажем, девочка гриб боровик, которая так холодно встретила «немецкую артистку» Любку Шевцову. В каждом человеке Фадеев нашел единственное, неповторимое сочетание качеств, характерных черточек. А это и есть истинная художественность. С ними связывает писатель свои лучшие надежды, свою веру в человека. Для Фадеева живые и погибшие герои — это сама Родина, ее чистое, открытое лицо, высокий, непобедимый дух.

Он пишет, и в эти часы для него нет ничего невозможного. Никаких преград и препон. Только острый, рассекающий взгляд правды. Каждый герой будто открытая книга. Он слышит голоса своих героев и по одному звуку голоса он узнает, кто говорит. Скрытый до времени огонь, душевные бури, духовное мужество — все вышло на свет, стало видимым, очевидным, потрясающим событием…

Есть одна запись в его дневнике в День Победы. Он зашел к матери. Скупая, строгая запись:

«Война кончилась. Толпы на улице. Салют — 1000 орудий. Небо в прожекторах. Актеры и актрисы в антракте «Женитьбы Фигаро» в кринолинах, в шляпах с перьями, к изумлению публики корпуса «В», высыпали во двор — смотреть. Качают военных посреди улицы Горького. Хороводы молодежи. Маленькая старушка ткачиха, навеселе, танцует русскую под гармонику. Невиданное душевное раскрепощение, — у каждого точно огромный камень свалился с души. Зашел к маме, думал, она одна и не может не вспомнить о погибшем Борисе, но так же, как горе ее разделено с миллионами матерей, так же разделена и радость, — она бодра, приподнята. Где-то, я думаю, в ее сердце есть печальное и гордое сознание того, что кровь ее сына тоже лежит в основании Победы».

Автор «Молодой гвардии» — художник по дарованию и честный историк-исследователь во взглядах на события в Краснодоне. Он словно хотел сказать, что искусство может быть таким же точным, как и наука. Кто-то сказал, что всякий факт, будто свернутый аэростат. Писатель вдувает в него свою силу, и факт, оставаясь самим собой, летит, повинуясь общей интонации рассказа.