Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик - [102]
Надеясь пополнить свои финансы, семейство Булгариных задумало устроить в Карлове пансион. В ноябре 1828 г. Языков писал брату: «Тебе известно, что Булгарин купил здесь огромный дом; сам живет здесь и старается населить его русскими юношами из Петербурга. Дело идет успешно: уже трое там нанимают квартиры – и ждут еще многих, в том числе и сына Гречева[851]. Таким образом, составляется в Дерпте русская колония, под начальством танты[852], предприимчивому духу которой можно приписать это общеполезное заведение»[853].
Первые три пансионера, о которых упоминает Языков, – сыновья петербургских купцов братья Николай (род. 1808) и Сергей Прокофьевы (род. 1809), а также Ардалион Самойлов (1811–1854), которые прибыли в Дерпт одновременно. Сыновья директора Российско-американской компании с 1823 г., первенствующего директора с 1827 г. почетного гражданина Ивана Васильевича Прокофьева (? – 1845)[854] поступили на камеральное отделение Дерптского университета в октябре 1828 г. Николай курса не кончил, а младший Сергей покинул университет со званием действительного студента в декабре 1834 г.[855] Петербуржец Ардалион Семенович Самойлов, сын купца, – младший из пансионеров, приехал в Дерпт в ноябре, изучал филологию в течение пяти лет, с 1828-го по 1833 г. В Петербурге он продолжил учебу в Академии художеств и получил звание свободного художника в 1837 г. Братья Прокофьевы, как настоящие русские студенты, любили выпить, пострелять, курили, дрались на дуэлях, волочились за девицами, так что в конце концов Булгарин предложил им подписать «меморандум», состоящий из 9 пунктов, последний из которых гласил: «Булгарин, принимая в дом студентов только тех, с которых родителями он дружен, надеется, что молодые люди будут жить у него, как в доме родственном, дружеском, а не как на постое военном или в трактире. Булгарин не ищет своих выгод и не хочет иметь дела, как только с людьми благовоспитанными. Собака, хоть бы она стоила 1000 рублей, будет убита, если будет приведена в Карлово. В этом Булгарин дает честное слово старого солдата ‹…›»[856]. Из-за дуэли младшего Прокофьева дело дошло до университетского суда, и раненный в подмышку и в грудь Николай выбыл из университета до окончания курса[857].
По воспоминаниям четвертого бывшего пансионера Булгарина, выпускника Дерптского университета Ивана Гавриловича Головина (1816–1890), он появился в доме Булгариных после выхода булгаринского романа «Иван Выжигин» (1829), то есть в 1829-м или в 1830 году. Там уже жили упомянутые выше братья Прокофьевы и Самойлов. Они немедленно угостили юношу сигарой, от которой тот почувствовал себя плохо. О том, как старшие братья определили его в булгаринский пансион, Головин вспоминал так: «Пансион этот стоил 1200 руб. ассигнациями в год и состоял из двух завтраков, из обеда и из ужина да из квартиры. Брат Федор привез с торжеством рукопись Фадея Венедиктовича, прописавшего, что белое и красное вино подается у него за столом. ‹…› Меня свезли к Булгарину, который принял меня ласково, да послали форейтора к графу Соллогубу за рекомендательным письмом к его сыну, бывшему тогда студентом в Дерпте[858]. ‹…› В Карлове мы нашли тетку г-жи Булгариной, известную во всем Дерпте под именем Die Tante, гренадер ростом, и женщина не злая ‹…›»[859]. Поскольку четырнадцатилетний подросток к учебе в университете еще не был готов, Булгарин вскоре отдал его в пансион Ерихсена[860], где Головин овладел немецким языком, получил гимназический аттестат и был зачислен студентом дипломатического отделения 22 июля 1833 г.[861] На год раньше на дипломатическое же отделение поступили сыновья Н. М. Карамзина. Андрей (1814–1854) и Александр (1815–1888) проучились в Дерпте год – с июля 1832 г. по сентябрь 1833 г.[862] О них И. Г. Головин вспоминал: «Андрей был отличным малым – студентом. Александр метил в поэты, Николай умер в Дерпте от чахотки, а Владимир еще тогда не аристократничал»[863]. Николай умер в Дерпте 21 апреля 1833 г. в возрасте 15 лет[864]. Будучи на год младше Головина, он мог учиться разве что в Дерптской гимназии. Братьям Карамзиным пришлось покинуть университет в связи с участием в вечеринке с танцами c девицами из прислуги на квартире бывшего булгаринского пансионера Н. Прокофьева в августе 1833 г.[865] Перед тем как уехать, они отсидели восемь дней в карцере с 11 по 19 августа, а устроитель вечеринки получил 10 дней карцера, в котором провел время с 20 по 31 августа[866]. Возможно, что еще одной из причин, по которой Карамзины покинули Дерпт, была ранняя смерть Николая. Ни один из братьев Дерптский университет не кончил, так что встречающие в печати утверждения о завершении ими учебы – явная ошибка
