Европолис - [68]

На всех углах можно было видеть людей, стоящих с курицей или уткой под мышкой и протягивающих прохожим засаленный холщовый мешочек, набитый лотерейными билетами.

Тони Мелатис, организатор подобного рода коммерции, был человеком таинственным. Маленький, сухой, безбородый, неопределенного возраста. Итальянец? Грек? Никто этого не знал. Во всяком случае, левантинец из Перы. Он высадился в Галаце, но оттуда вынужден был бежать. Вскоре он осел в Сулине.

Комендант порта терпел его и даже подшучивал над ним. Ему понравилось, как Тони представился ему в первый раз, когда пришел просить разрешения работать в порту.

— Какая профессия у тебя? — спросил капитан.

— Никакой.

— Как это — никакой?

— Эх! Какая прекрасная профессия была у меня в Галаце… да только теперь она не годится.

— А что ты там делал?

— Устраивал в городе пожары.

— Как это — устраивал пожары?

— Да, видите ли… Например, вы уезжаете из дома. Я все устраиваю так по своему плану, что вы, вернувшись, не находите своего дома. Страховое общество обязано выплатить страховку. У вас ни о чем голова не болит, потому что у вас доказательства, что в день пожара вас в городе не было. И мне кое-что перепадает, насколько вам позволяет совесть и ваша щедрость.

* * *

Как-то ночью в доме Стамати возник пожар. За несколько минут вся крыша оказалась объятой пламенем. Когда смотритель маяка увидел вздымающиеся к небу языки пламени, он немедленно сообщил на лоцманский пост, чтобы срочно вызвали на помощь лоцманский катер «Петрел», на котором был мощный насос для спасения судов. Как раз в это время «Петрел» оказался где-то в устье Дуная и прошло не меньше часа, прежде чем «Петрел» подошел к набережной и пустил мощную струю через улицу прямо на дом Стамати.

Вообще в Сулине не было пожарной команды.

Моряки с ручной помпой и их особой системой, когда на здание бросались железные кошки на стальных тросах, больше разрушали, чем тушили огонь.

Несмотря на все усилия, пожар потушить не удалось, потому что дом занялся сразу с четырех сторон. От дома Стамати остались одни стены.

Все были уверены, что это поджог. Несомненно, что здесь действовала преступная рука, но чья? Стамати уехал из Сулины за несколько дней до пожара. Поскольку все шепотом передавали друг другу имя Тони Мелатиса, полиция начала расследование, ища доказательств его причастности к пожару.

Но левантинец вовремя исчез.

Возможно, что он укрылся на греческом пароходе, отбывавшем в Пирей.

ГЛАВА XII

Пароход «Тунис» встал у причала. Разгрузив трюм от французских товаров, он начал набивать свое огромное брюхо румынской фасолью для Марселя.

Капитан, толстый француз с рыжей курчавой бородкой, в одиночестве прогуливался по юту.

В бархатных зеленых туфлях, в берете на затылке, с трубкой в зубах, он совершал свою обычную прогулку, словно лошадь на корде в закрытом манеже.

Логаридис, старый мудрец, направлявшийся в контору, узнал его издалека.

«Капитан Андрэ… Он должен знать… Он все объяснит», — подумал Логаридис, лукаво и радостно подмигивая. У него мгновенно созрел план, как заставить француза разговориться и таким образом, возможно, узнать всю правду и удовлетворить любопытство, которое уже давно мучило его.

Капитана Андрэ он знал уже несколько лет. Однажды они вместе обделали даже маленькое дельце, когда «Тунис» грузился углем в Сулине.

— А! О! Старина! — воскликнул любезный француз, заметив Логаридиса, который тяжело и осторожно поднимался по трапу на пароход.

В каюте старик удобно устроился в кресле, прикрепленном к полу, чтобы не опрокидывалось во время морской качки, а капитан достал бутылку портвейна и коробку с табаком «Капорал».

Логаридис собрался с духом, чтобы как можно правильнее говорить на своем левантийском французском языке, который он знал еще с детства.

Несмотря на составленный наспех план, он чувствовал себя несколько затруднительно, не зная, с чего же начать, чтобы достигнуть цели.

Ему на помощь пришла морская карта, висевшая на стене прямо перед ним. Он стал ее внимательно рассматривать.

— Ищете какой-нибудь порт на этой карте? — осведомился капитан.

— Да. Ищу Гвиану.

— Ха-ха! Ведь это карта Средиземного моря.

— А нет ли у вас другой, с Гвианой? — спросил несколько смущенно старик.

— Откуда? Я плаваю между Марселем и Галацем, и мне не нужна карта побережья Южной Америки. Я дам вам атлас. — И капитан начал рыться в шкафу с картами. — Вот: между Амазонкой и Ориноко расположены подряд три Гвианы. Все они были когда-то французской колонией. Страна эта называлась Полуночной Францией. Мы по-глупому ее потеряли, так же как выпустили из рук Канаду. Теперь у нас остался лишь кусочек этой земли — Французская Гвиана.

— А вы плавали в тех местах?

— Конечно. Целый год я крутился среди Антильских островов, между Панамой, Мартиникой и Гвианой.

— А что вы там делали?

— Первый раз, когда я отбывал военную службу и был младшим офицером на «Кондоре», мы перевозили в Кайенну собак.

— Собак? — удивленно переспросил мудрец.

— Да. Две сотни собак из Пиренеев. Это страшная порода огромных овчарок. Они нужны были для борьбы с ягуарами, — нечто вроде красных тигров, которые нападали на людей и на скот на фермах.