Европа - [5]

Кстати сказать: истоки реализма как литературного течения следует искать в военной и политической пропаганде. Задача очернения противника должна была выполняться с максимальным правдоподобием - где-то усыплять читателя знакомыми видами, а где-то бить на чувства, отключать критическое мышление - после чего опять добавить правдоподобия вкусной деталью. «Французский шпион вонзил нож в глотку англичанина. Окровавленный клинок упал на мостовую с тихим печальным звоном». Понятно, что вторая фраза добавлена в текст для того, чтобы придать достоверность первой… Сейчас это, конечно, азы. Но для своего времени - прорыв. Из таких прорывов и состоят все европейские достижения. Правдоподобие, положенное в основу всего общественного, умственного и всякого другого устройства - правдоподобие, достигаемое не следованием «правде» (гы-гы), а особыми технологиями социального гламура.

Поэтому так смешон русский, обличающий по старой привычке «американские улыбки» и «европейскую политкорректность». Вранье, вранье! - кричит русский. «Король голый». Король брезгливо улыбается: он не голый, на нем эротический вечерний костюм. А вот у русского штаны турецкие, а не настоящий Версаче. Дурак, хотел обмануть, potemkin.

И тут опять мы возвращаемся к пресловутому австрийскому памфлету.

Возникает ощущение, что Иосиф II и в самом деле верил, что Потемкин «возил ширмы с красивыми домами». Во-первых, на его месте он сам поступил бы именно так: чем тратить реальные деньги на развитие края, дешевле устроить красочную буффонаду для первого лица. И во-вторых, он всерьез и искренне испугался того, что русские варвары овладевают европейскими технологиями.

Этак они доковыряются.

Почему мы не любим друг друга

Нашим все мешают

Елена Веселая

Русских людей за границей видно сразу. Это они, родимые, лезут за любое заграждение и фотографируются там, где написано No cameras. Это их громкие разговоры по мобильнику слышны в соборе св. Петра в Риме. Это их почерком написаны памятные слова «Здесь был Вася» везде, даже на коронационном кресле в Вестминстерском аббатстве. Это им кажется, что всюду их обманывают, даже в парижской Сен-Шапель дерут 7.50 евро ни за что. Они всеми силами стремятся выглядеть как все. И в то же время каждым своим шагом показывают свою родовую принадлежность, бесконечно ее стесняясь и от смущения наглея.

К обслуживающему персоналу русские люди относятся с недоверием. Из уст в уста передаются рассказы о том, как в гостиницах воруют, а в ресторанах обсчитывают. У меня есть приятельница, которая, остановившись в снятом мною для нее частном доме, спала в бриллиантовых серьгах - а вдруг хозяева ночью придут и ограбят? Она же, изучив сейф в гостинице в Санкт-Морице и убедившись, что его легко может поднять ее восьмилетняя дочь, предпочла выходить на склон при полном параде, надев на себя все содержимое сейфа.

Больше всего им не хочется, чтобы их узнавали. Заслышав русскую речь где-нибудь в магазине, большинство соотечественников переглядываются, устало вздыхают и говорят своим спутникам: «Пошли отсюда!» Сам факт того, что в приглянувшемся магазине говорят по-русски, обесценивает находку. Русские люди обожают говорить на ломаном английском там, где их вполне бы поняли на родном языке (в большинстве европейских магазинов сейчас есть русскоговорящие продавцы). Русские покупатели требовательны и капризны. Им кажется, что ломаться перед продавцом - значит заставить себя уважать. Многолетнее бесправие покупателя в родной стране оборачивается своей жутковатой противоположностью.

Наших женщин узнаешь по озабоченному, злому выражению лица и по подозрительности, с которой они смотрят на окружающих. Характерная поза - скрещенные на груди руки - которая на языке тела означает крайнюю закрытость, не оставляет их даже в ночных клубах. Цепкий, оценивающий взгляд, белые, вытравленные до особого фирменного «русского» цвета волосы, обтягивающие джинсы с низкой талией - так, чтобы был виден иногда накачанный, а иногда и весьма дряблый животик, шпильки, мобильный телефон в руке, обилие украшений в любое время дня и ночи… Вот вам портрет русской путешественницы любого сословия. Отличия могут быть лишь в материальном положении, и выражаются они в стоимости ювелирных украшений и количестве силикона, залитого в груди, губы, щеки и прочие места, которым положено быть выпуклыми.

Крайняя озабоченность тем, что их по какой-то причине могут не заметить, заставляет соотечественниц бороться за место под солнцем с остервенением послевоенных проституток. Туфли на высоких каблуках с угрожающим количеством стразов, обтянутые лаковой кожей зады, вырезы, не оставляющие никакого простора воображению плюс выглаженные белые русалочьи волосы заставляют темпераментных иностранных мужчин столбенеть на улицах. Они-то думали, что Барби бывают только в магазинах игрушек!

Вполне возможно, что многие из этих девушек являются умницами, скромницами и даже преданными женами и матерями. Однако боязнь показаться «Дунькой в Европе» диктует свои законы. Наши девушки свято верят, что в Европе носят то, что показывается на подиумах. И если на модном показе у манекенщицы внезапно обнажается грудь или юбка задирается так, что видны трусики леопардовой расцветки, значит, так и надо ходить по городам. Если на улице делового и достаточно чопорного Милана вы видите блондинку, плывущую сквозь серо-черную толпу в total look от Roberto Cavalli, можете смело говорить ей «Здравствуйте!»