Еврейские народные сказки. Том III. Сказки евреев арабских стран - [13]

— Сын мой, над евреями этого города нависла страшная угроза. В твоих силах спасти их. Иди к султану, захватив с собой привилегию, она позволяет тебе входить к нему в любое время, и скажи ему, что визирь клевещет против евреев, будто те используют мусульманскую кровь. А сам визирь только притворяется, что он мусульманин, на самом деле он тайный христианин, и если султан хочет это проверить, ю пусть пошлет своих людей ночью к дому визиря — они обнаружат, что он спит с крестом на шее.

Когда сын виноторговца проснулся, он не поверил сну, сказав, что «вещают о снах пустых»³. Он начал готовиться к седеру и собираться в синагогу. Но тут вдруг почувствовал невероятную усталость, прилег на минуту и заснул. Во сне ему снова явился отец и предупредил, что если он не поступит так, как ему наказано, то прольется кровь евреев, и эта кровь будет на нем. Когда сын виноторговца проснулся, была уже ночь, и тогда он понял, что «это не пустые слова»⁴.

Он тут же встал и отправился во дворец султана. Было уже поздно, и султан спал, тогда он попросил стражника провести его к матери султана. Он рассказал ей про свой сон и умолял ее пойти к султану и убедить его отменить страшный указ. Он напомнил ей, что однажды его отец спас султана, ее мужа, и с тех пор ни отец, ни сам он ни разу не воспользовались своей привилегией, однако сейчас дело касается судьбы многих евреев, живущих в городе, поэтому он и пришел. Мать султана попросила его подождать, а сама отправилась будить сына. Она ничего не знала об указе, и потому слова еврея удивили ее. Тогда она решила сказать султану, что видела во сне его отца, который приказал предупредить сына, что тот задумал недоброе, но еще есть время все изменить, пока это не кончилось печально. Она не хотела говорить сыну про еврея и про его сон, боясь, что тот сон был лживым. Султан выслушал мать и ответил, что ничего недоброго он не совершал. Тогда мать сказала ему:

— Быть может, ты совершил что-то плохое по отношению к евреям?

— Да, матушка, — ответил султан, — я действительно предпринял кое-что по отношению к евреям, но в этом нет ничего плохого. Среди них есть особая секта, которая ест мацу с мусульманской кровью, и потому я приказал «искоренить зло»⁵.

Услышав это, мать султана поняла, что еврей не лгал, и тогда она открыла сыну всю правду о еврее и его сне и напомнила о привилегии, которую имел отец того еврея, а также о том, что именно он спас прошлому султану жизнь. Султан прислушался к словам матери и приказал позвать еврея.

Еврей упал ему в ноги и пересказал заново свой сон. Он умолял султана исполнить все, что говорил ему во сне отец, и отправить отряд воинов к великому визирю, чтобы выяснить, действительно ли ют только притворяется мусульманином. Султан сделал так, как просил еврей, и отправил своих людей к визирю. Добравшись до дома визиря и разбудив его, обнаружили у него на шее крест. Воспылав огнем веры, воины убили его прямо на месте. Это случилось в тот момент, когда р. Исраэль Баал Шем Тов громко прочел «Он, лишь Он чудеса великие творит, милость Его навек»⁶. И указ был отменен.

На следующий день — а это был первый день Песаха — во время синагогальной службы сын виноторговца рассказал общине о чудесном спасении. «В каждом поколении есть те, кто восстают против нас, чтобы уничтожить нас, но Святой, Благословен Он, всегда спасает нас от их рук»⁷. Пусть Бог положит конец нашим страданиям и приблизит освобождение, аминь.

КОММЕНТАРИЙ К СКАЗКЕ 3 (ИФА 10611)

Рассказано Йосефом бен Авраамом Abu Реувену Наана в 1975 г. в Цфате.

Культурный, исторический и литературный контекст

Рассказчик вплетает сюжет о кровавом навете в историю о пребывании Бешта (р. Исраэль бен Элиезер, также известен как Баал Шем Тов, сокращенно Бешт) в Константинополе. Обе составляющие истории имеют исторически достоверное ядро, приукрашенное, однако, фантазией автора. В этом контексте следует коснуться вопроса о том, какое место устная традиция занимает в реконструировании исторических событий в принципе и событий, важных для истории хасидизма в частности. Данную сказку необходимо рассматривать с двух ракурсов: с исторической точки зрения и с точки зрения ее литературной истории. Хотя эти два аспекта и связаны между собой, но все же представляют два разных измерения этой нарративной традиции. Если исторический анализ устанавливает связи между событиями и их отражением в нарративе, то анализ с точки зрения литературной истории помещает сказку в исторический контекст.

Историчность сказки

Существует два ключевых исследования биографии Бешта — Эткеса и Росмана [1]. При имеющемся методологическом различии ни тот ни другой не упоминают путешествие Бешта в землю Израиля. Несомненно, оба автора были знакомы с данной историей, которая в хасидской традиции имеет название «Га-Несиа ге-Йедуа» («Известное путешествие»), поэтому отсутствие упоминаний об этом событии указывает на то, что они оба расценили эту историю как выдумку или, в лучшем случае, как отображение исторического факта, доказательств достоверности которого у нас нет.

Не менее выдающийся историк предыдущего поколения Бенцион Динур, наоборот, подробно исследует эту историю. Называя путешествие Бешта «крайне непонятным событием», он тем не менее разбирает его на основе версии истории, которая появляется в книге М. Фрумкина «Сефер Адат Цадиким» [