Еврейская Атлантида: тайна потерянных колен - [27]

Сначала Михаэль работал в ассоциации «Амишав», которую возглавлял легендарный раввин Авихайль. Затем создал собственную добровольческую организацию, насчитывающую нескольких сотрудников – «Шавей Исраэль». Сегодня она работает с различными группами из девяти (!) стран, претендующими на принадлежность к еврейским корням. У каждой из них своя история и судьба.

Михаэль Фреунд

Марраны

Огнем и мечом

История марранов достаточно хорошо известна, чтобы подробно воспроизводить ее здесь. Это одна из самых горьких и трагических страниц еврейского народа, запечатленная в исторических хрониках и народном предании. Она положила конец уникальному испанскому еврейству, чья самобытная и богатая культура оказала громадное влияние не только на Испанию, но и всю Западную Европу.

В 1492 году венценосная чета Фердинанда и Изабеллы, уничтожившая последний оплот мусульман в Гранаде, решила в своем болезненном стремлении к религиозной чистоте окончательно ликвидировать присутствие неверных на Пиренейском полуострове. Указом «их королевского величества» евреи должны были или принять католичество, или покинуть полуостров, оставив его правителям практически все свое имущество.

Одни выбрали изгнание и последующие страдания. Другие приняли новую веру и вместе с ней – также страдания. Ибо, с одной стороны, не было более страшного преступления в глазах инквизиции, чем нарушить обет веры. С другой, даже те, кто добродетельно придерживался установленных правил, оставался в глазах населения «кастой неприкасаемых» – настолько испанское общество было заражено культом «чистоты христианской крови». Новообращенных презрительно называли «марранос» (свиньи), и это оскорбительное название осталось в веках.

Большинство изгнанных перебрались в соседнюю Португалию, правитель которой – король Мануэль – в противоположность испанской венценосной чете не отличался столь фанатичным рвением. Тем не менее, вскоре под давлением Фердинанда и особенно Изабеллы он был вынужден последовать их политике. Евреям предложили покинуть в течение 11 месяцев пределы королевства или перейти в «праведную веру». Ирония, однако, состояла в том, что в отличие от испанских правителей Мануэль хотел оставить у себя евреев, как полезных и приносящих прибыль граждан.

Выход из этой ситуации был найден просто: принудительное крещение. Повелением короля все дети моложе 14 лет должны были пройти крещение. Это не оставляло испанским евреям выбора. Большинство могло отказаться от имущества, но не от детей. Многие кончали самоубийством, не желая отступать от веры праотцев, но намного больше людей принимали вслед за своими детьми католичество. В конечном счете, Мануэль отбросил условности, и насильственное крещение стало осуществляться тотально – без даже формально предоставления выбора и разного рода условностей. Евреев просто волокли в церкви, совершали обряд крещения и объявляли «добрыми католиками». Сопротивлявшихся убивали. Так появились португальские марраны, чье обращение в католичество в еще большей степени, чем у их испанских собратьев, было вынужденным и совершенно формальным актом.

Большинство марранов ненавидели своих католических хозяев и при первой же возможности бежали в более терпимые страны: Османскую империю, Италию и Северную Африку. Многие нашли еще один выход из положения: спасаясь от репрессий, бежали в далекие заморские колонии – Перу, Бразилию и Мексику.

Те же, кто оставались, стремились скрыться от глазах вездесущей инквизиции, королевских чиновников и фанатичных толп (во время многочисленных спонтанных погромов погибли десятки тысяч марранов. Например, во время резни в Лиссабоне в 1596 году только за один день погибло пятьсот человек). Так сформировались большие колонии марранов в глухих деревушках Северной Португалии.

В Испании, где инквизиция была более жестокой и изощренной, марранов практически не осталось (за исключением небольшой группы на Балеарских островах). В Португалии, где переход в еврейство был более формальный, они сумели выжить. Число насильственно крещенных евреев было столь велико, что они составили значительную часть Португалии. Так историк Д.Азво утверждал, что около одной пятой населения Португалии, особенно – жители городов, – потомки евреев. Это породило в Португалии предрассудительное отношение к горожанам. Одержимые чистотой «христианской крови», одни португальцы (как и испанцы) подозревали других, что они происходят от крещеных евреев, и потому являются «неполноценными христианами».

Существование на протяжении веков в атмосфере вечных гонений, угрозы смерти, унижений и третирования не могли не сказать на психике и мироощении тех, кто в буквальном смысле этого слова выживал из поколения в поколение. Даже те, кто пытался тайно соблюдать традиции и хранить память о иудаизме, постепенно ассимилировались и отходили от еврейства. Число тех, кто продолжал поддерживать угасающий огонь памяти, становилось все меньше. К моменту крушения инквизиции в 1780 году лишь сравнительно небольшое число марранов сохраняло, пусть на рудиментарном уровне, предписания иудаизма, язык и еврейскую культуру. Однако в абсолютных цифрах, учитывая первоначально огромное число крещенных, их было не столь уж мало. При этом патологическая обстановка, в которой они существовали веками, не могла не отразиться на их образе мышления и самоидентификации. Даже те, кто продолжал считать себя евреями, отказывались «выходить из подполья» и открыто соблюдать еврейские законы. По инерции они продолжали жить и вести себя так, словно инквизиция продолжала править на Иберийском полуострове.