Евреи в русской армии: 1827-1914 - [43]

. Наоборот, в батальонах Пскова и Смоленска, расположенных за чертой, число принявших крещение вдвое превышало число выкрестов в батальонах, расположенных в пределах черты. В Псковском, Смоленском и Рижском батальонах выкресты составляли 13 %, 15,2 % и 11 % соответственно. Командир Витебского батальона, где выкресты составили 26 %, либо по ошибке, либо преднамеренно приписывал выкрестов из лютеран и католиков к выкрестам из евреев и получал в результате высокий процент крещений. Во всяком случае, к февралю 1829 г. прибавилось еще несколько крещеных — шесть человек евреев в Рижском полубатальоне, два в Смоленском и шесть в Витебском^{330}. К февралю количество крещеных в трех батальонах достигло соответственно 13 %, 16 % и 30 %.

Таблица 3.1

О числе рекрутов из евреев, принявших христианскую веру к январю 1829 г.

Батальоны	Из каких губерний	91 набор	92 набор	93 набор	Итого	Всего	Принявших православие
Смоленский	Витебская	62	31	93	93	248	36. 2*
	Могилевская	150	5		155
Рижский	Лифляндия	1	-	-	396	412	40. 6
	Курляндия	6	9	-
	Витебская	97	130	169
Витебский	Минская	60	80	-	140	140	31. 6
Псковский	Гродненская	59	76	-	135	201	12. 10. 4
	Белостокская	32	34	-	66
Киевский	Киевская	61	41	-	102	584	1
	Черниговская	15	21	-	36
	Волынская	210	236	-	446
Херсонский	Херсонская	4	13	8	25	272	5
	Подольская	179	62	6	247
Екатеринославский	Екатеринославская	5	-	-	5	-	-
Итого		941	738	183	1862		125

* В оригинале цифры, выделенные курсивом, дописаны пером и карандашом — в дополнение к основному показателю. Здесь и далее мы оперируем суммарной величиной.

Источник: РГВИА. Ф. 405. Оп. 2. Д. 1662. Л. 1–2.

В целом процесс шел крайне медленно. За исключением Витебского батальона, казалось, процессом и вовсе никто не управляет. Управляющий Департаментом военных поселений генерал-адъютант Клейнмихель регулярно получал донесения о вновь обращенных в православие, хотя никаких качественных изменений и скачков не было. Выкрещивались по одному, по два, видимо, под влиянием слабых увещеваний и опираясь на личные доводы. Полковник Веймарн докладывал 10 июня 1829 г.: «Вверенного мне полка кантонисты из евреев Псковского полубатальона Меир Сукенин и Ицко Розенталь при принятии греко-российской (т. е. православной. — Й. П.-Ш.) веры восьмого числа сего месяца наречены первый из них Петром Петровым, а последний Александром Петровым, о чем Вашему сиятельству почтеннейше честь имею донести»^{331}. В 1830 г. граф Блудов запрашивал генерал-адъютанта Чернышова, управляющего Главным штабом, сколько отводить времени для подготовки еврейских рекрутов к переходу в терпимые исповедания, причем запрос был переслан римско-католической коллегии. Из этого документа следует, что через три года после первого призыва государственная администрация не представляла себе, в какие исповедания должны или могут переходить еврейские рекруты, ни тем более каков должен быть подготовительный период^{332}. Более того, из записок генерал-адъютанта Бенкендорфа начальникам различных округов жандармского корпуса следует, что шеф жандармов в 1828 г. категорически, в приказном порядке требовал от начальников кантонистских батальонов, чтобы те не предпринимали решительно никаких попыток склонить еврейских мальчиков в православие, чтобы еврейским детям в батальонах дозволяли видеться с родными и чтобы в батальонах пресекались попытки издевательств христианских мальчиков над еврейскими^{333}.

Местное начальство, похоже, не осознавало, на какую из неправославных групп рекрутов следует обратить миссионерский пыл. На всякий случай крестили и евреев. Из этого можно сделать вывод, что никаких прямых инструкций о миссионерской деятельности среди евреев ни в 1827-м, ни в 1828 г. не поступало. Более того, полученные в Штабе военных поселений доклады о крещениях, как правило, содержали цифры приведенных в христианство евреев вперемешку с цифрами окрещенных в православие лютеран и католиков. В летних рапортах встречаются следующие цифры: три крещеных в Смоленском полубатальоне, один в Ревельском и десять в Псковском. Эти десять принявших православие в Псковском полубатальоне выкрещены из лютеран, хотя Клейнмихель просил данные только по евреям^{334}. Как в 1828 г., так и впоследствии, при ужесточении миссионерского курса, подобного рода статистическая неразбериха весьма способствовала тому, чтобы на стол Николаю ложились раздутые, не соответствующие действительности цифры.

Не раньше лета 1829 г. Николай предпринял вялую попытку вмешаться в процесс обращения евреев. 18 июля, прочитав рапорт командира Санкт-Петербургского батальона, отдал распоряжение: «объявить Оберпрокурору Синода, дабы вообще священники, при батальонах военных кантонистов состоящие, были разрешены единожды раз навсегда. Кантонистов из евреев, объявляющих желание принять православную веру, крестить по обрядам церкви, не испрашивая впредь разрешения от духовного начальства». Однако полковые священники не были готовы принимать евреев в православие; меньше всего они были похожи на изуверов-инквизиторов, наперегонки загоняющих евреев в христианство, дабы удостоиться ордена Св. Станислава за миссионерскую деятельность, какими их рисует еврейская историография.