Евреи в русской армии: 1827-1914 - [35]

.

На протяжении первых двадцати дет после образования общества Брянский полк непрерывно находился в движении. Из занесенных в пинкас раввинистических записей — своеобразных рекомендательных писем — следует, что еврейские солдаты Брянского полка устанавливали контакты с местной еврейской общиной и с раввином почти в каждом населенном пункте, где квартировался полк. На то было несколько причин. Во-первых, солдаты, судя по всему, пользовались случаем, чтобы провести субботу в общине, среди своих. Начальство, видимо, не возражало. Во-вторых, как правило, после субботы солдаты просили общинного старосту либо раввина сделать соответствующую запись в пинкасе — своего рода рекомендательное письмо, открывавшее им двери гостеприимства в любой другой общине. Между 1842 и 1859 гг. по крайней мере девятнадцать раввинов Польши, Галиции, Украины, Бессарабии и Буковины сделали записи в пинкасе общества^{260}. Последним написал свою рекомендацию в 1882 г. Исраэль Яков Ябец, раввин Кременчуга, где полк был постоянно прописан с конца 1860-х годов. Рекомендации написаны по стандартной формуле. Чтобы представить себе силу этих рекомендаций, приведем одну из них. В 1853 г. корецкий раввин Меир Раппопорт записал:

Люди, упомянутые в этой книге, собрались в священном обществе и открыли свои сердца добрым делам. Дабы укрепить опоры мира — изучение Торы, служение Всевышнему и исполнение заповедей, — они установили для себя твердый устав, решив служить нашему Создателю и исполнять его волю. Столь же важно для них исполнять волю и приказы нашего Государя, да возвеличится его слава. Они просили меня расписаться в их книге и подтвердить праведность их деяний. С великой радостью выполняю эту просьбу! Куда бы они ни пришли, где бы они ни остановились, пусть им будет оказана всяческая помощь, не дай Бог им придется вкушать запретное! Пусть будет окончательным их спасение! Да узрят они Сион и возрожденный Иерусалим!^{261}

После 1882 г. 35-й полк обосновался в Кременчуге, и, поскольку местный раввин уже расписался в пинкасе общества, никаких последующих записей сделано не было.

Трудно дать однозначный ответ на вопрос, насколько тесно общались солдаты, члены общества, с другими еврейскими солдатами полка. Кроме того, в отличие, скажем, от записной книги общества «Читающие псалмы» Копорского полка, пинкас общества «Хранители веры» не содержит никаких сведений о возрасте, сроке службы, профессиональной принадлежности, военном чине и профессиональном происхождении своих членов^{262}. Единственная важная деталь — внутренняя динамика общества. Общество «Хранители веры» насчитывало 28 членов в 1843 г., 49 — в 1883-м и 44 — в 1893-м. Согласно военной статистике, в Брянском полку было 42 еврея в 1885 г., 69 — в 1886-м, 13 — в 1887-м и 32 — в 1889-м^{263}. Из сравнения данных следует, что подавляющее большинство еврейских солдат Брянского полка состояло в обществе «Хранители веры»^{264}.

У членов общества «Хранители веры» было определенное понятие о внутренней иерархии общества и четкое представление о престиже, отражавшееся на результатах выборов. Как только Брянский полк осел в Кременчуге — и сразу после введения Закона о всесословной воинской повинности — общество еврейских солдат проявило недюжинную активность. В течение четверти века в обществе регулярно сменялось руководство, о чем делались соответствующие записи (в 1876, 1882, 1883, 1884, 1885, 1886, 1887 и 1893 г.). В 1843 г. выбранные в руководители общества еврейские солдаты польского происхождения оставались на своих постах почти двадцать лет, вероятно, вплоть до увольнения со службы. То же самое случилось и с солдатами 1876 г. набора: новобранцы оставались при своих позициях все шесть лет действительной службы. Своеобразный демократический сдвиг произошел в 1881 г., когда выборы стали проводиться регулярно и руководители менялись каждый год. Правда, теперь вместо главенствующих польских евреев в обществе лидерствовали земляки из Тульчина, постоянно занимавшие места двух старост и трех выборных (габаим и борерим)^{265}. В последние десять лет деятельности общества Дов Бер Либер из Бердичева, общественный писарь, хорошо знакомый с законами ритуального еврейского письма^{266}, выполнял функции писаря, хранителя записной книги общества (шомер ха-пинкас) и, по-видимому, лично отвечал за сохранение целостности общества и его традиций^{267}.

Одно из самых поразительных свойств общества Шомрей эмуна — его жизнеспособность в условиях многократной (в течение полувека, как минимум, восьмикратной) полной смены нижних чинов полкового состава. В 1843 г. общество наполовину состояло из евреев Царства Польского и наполовину — из евреев черты оседлости, причем староста (габай) был родом из Гродно. Общество включало двух человек из Варшавской губернии, двух из Виленской, двух из Минской губернии, а также по одному солдату из Киева, Днепропетровска, Пшемышли, Пинска, Житомира и Гродно. В 1862 г., накануне Польского восстания, польские евреи доминировали в обществе (там было пятеро евреев из Варшавы, два — из Радома и по одному — из Августова, Витебска, Лодзи, Люблина и Киева). Однако к началу 1880-х их становилось в обществе все меньше и меньше. Из сорока членов только десять происходили из Варшавы, Амшинова, Сохачева и Ядова, два — из Радомышля и по одному — из Белостока, Люблина и Лодзи. Черта была представлена местечками Киевской, Волынской и Подольской губерний, где, по-видимому, набирался контингент. Треть общества составляли евреи из Бердичева, Чернобыля, Черкасс, Малина, Плискова, Погребищ, Прилук, Смелы и Жинкова, с весьма незначительным числом членов из северных регионов, таких как Пинск. В 1893 г. польских евреев в обществе почти совсем не было — не более двух человек, — а евреи из Волынской, Подольской и Киевской губерний, наоборот, доминировали.