Эволюция потребления - [313]
Однако под вопросом остаются хронология событий и причинно-следственные связи. Ведь гастрономические культуры разных стран не были закрыты и не находились в замороженном состоянии до 1960-х. В Британии в период между двумя войнами, к примеру, пользовались популярностью жареная рыба по-еврейски, итальянское мороженое и китайские рестораны. Индийские рестораны, такие как Veeraswamy, который открыли в элитном Вест-Энде в 1926 году, может, и были редкостью, а посещали их в основном колониальные офицеры в отставке, однако Индия все-таки вдохновляла местных поваров на новые блюда. Например, так появилось кеджери (блюдо из риса и копченой пикши, британская версия индийского кичари), и его даже приводили в книге рецептов «Изысканные блюда для людей со скромным доходом» (Dainty Dishes for Slender Incomes), вышедшей в 1895 году[1610]. Сама «национальная» кухня с определенным меню и поваренными книгами была изобретением середины ХХ века, кулинарной реакцией на иностранцев и приехавших из колоний соотечественников, а также на прочие веяния, достигшие Европы. В своей книге «Традиционные блюда Великобритании» (1953) Филип Харбен без зазрения совести заявил, что рыба с жареным картофелем – типичное британское блюдо, совершенно забыв о его смешанном еврейско-французском происхождении. Исследование ресторанов и рецептов в Германии указывает на такую же диалектику. Блюда с иностранными названиями были обычным делом в меню ресторанов, пока нацисты не решили провести ариизацию и в кулинарии. Нежный entrecôte (антрекот) велено было называть раскатистым Doppelrumpfstück[1611]. В классической кулинарной книге XIX века «Ведение домашнего хозяйства с миссис Битон» (Mrs Beeton’s Household Management, 1861) рецепты классифицировались по типу продуктов и по сложности приготовления, а не по их национальной принадлежности. Рецепт английского ростбифа соседствовал с советом, как «солить говядину на голландский манер», а фолкстонская выпечка (тортик из теста с заварным кремом, изюмом и цедрой лимона) – со сладкими немецкими булочками (Dampfnudel). Миссис Битон включила в список рецептов также индийские чатни и цыпленка пилау, щедро приправленного кардамоном[1612].
Отчасти проблема в том, что неясно, что именно относится к «иностранной» и «национальной» кухне, ведь многое из того, что люди ели и пили в 1800-х и 1900-х годах, не росло у них в огороде, а привозилось из-за океана – продукты, которые еще несколько столетий назад считались экзотикой: картофель, чай и кофе для европейцев; свинина для латиноамериканцев; кукуруза для китайцев. Поэтому изменения, которые произошли после 1960-х, стоит рассматривать в контексте ранних волн миграции и первоначальных этапов глобализации.
Между 1860 и 1920-ми годами около 30 миллионов человек переехали в Соединенные Штаты[1613]. Большинство были из Европы, так как начиная с 1880-х китайцам и азиатам въезд был запрещен. То было невиданное по своей массовости переселение народов. Между 1880-ми и 1920-ми в Соединенные Штаты прибыло 4 миллиона одних только итальянцев; за первое десятилетие ХХ века Италия лишилась более 10 % своего населения. К ним присоединились ирландцы, скандинавы и евреи, которые бежали от погромов в Восточной Европе. Поэтому благодаря истории Соединенных Штатов у нас есть живой пример того, что случается с различными гастрономическими культурами в эмиграции.
Об итальянцах всегда говорили как о «консерваторах в еде»[1614]. В каком-то смысле это верно. Итальянские иммигранты не переключились на еду английских и немецких переселенцев, предпочитая итальянские макароны, томатный соус и салями. Однако в новой стране они радикально поменяли свой рацион. Дело в том, что большинство итальянских мигрантов были из бедных деревенских семей с юга страны, и они привыкли к похлебке с фасолью, картофелем и сухарями, приправленной щепоткой соли или оливковым маслом. Пасту ели обычно богатые горожане. В Калабрии были крестьяне, которые вообще никогда не ели мяса. Итальянско-американская пища превратила мечты бедных мигрантов о волшебной стране изобилия в реальность. Пшеничная мука заменила ржаную и каштановую. А главное, мясо теперь ели каждый день. В Нью-Йорке у каждой уважающей себя итальянской семьи с потолка свисала хотя бы одна пепперони. Одно исследование 1904 года показало, что итальянская семья, которая тратила $9 в месяц на ренту, тратила примерно такую же сумму на говядину, телятину и курицу, несмотря на тот факт, что главный добытчик – каменотес – часто сидел без работы. У себя на Сицилии или в Апулии семьи пили напитки, сваренные из обжаренных зерен злаков. В Новом Свете у них появилась возможность наслаждаться настоящим кофе. Сладости и пирожные кардинально изменили завтрак. Социальные работники постоянно жаловались на то, как это негативно влияет на здоровье и бюджет семьи. Один исследователь из Нью-Хейвена рассказывал в 1938 году о завтраке трехлетнего мальчика: «Он сидел в высоком детском стульчике с чашкой крепкого черного итальянского кофе (судя по запаху, туда было добавлено виски), макал в него посыпанные сахарной пудрой пончики, а потом отправлял их в рот». А мать другого ребенка – шестилетней девочки – уверяла школьную медсестру, что ее дочка любит конфеты и ей нельзя их запрещать»
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
Биография легендарного основателя мультимедийной империи, обладателя 26 статуэток «Оскар», подарившего миру Микки Мауса, Дональда Дака, Золушку, Питера Пэна, Спящую красавицу и каждого из 101 далматинца. Из этой книги вы узнаете семь принципов лидерства Уолта Диснея, сделавших его великим.
В этой подарочной книге представлены портреты 20 человек, совершивших революции в современном бизнесе и вошедших в историю благодаря своим феноменальным успехам. Истории Стива Джобса, Уоррена Баффетта, Джека Уэлча, Говарда Шульца, Марка Цукерберга, Руперта Мердока и других предпринимателей – это примеры того, что значит быть успешным современным бизнесменом, как стать лидером в новой для себя отрасли и всегда быть впереди конкурентов, как построить всемирно известный и долговечный бренд и покорять все новые и новые вершины.В богато иллюстрированном полноцветном издании рассказаны истории великих бизнесменов, отмечены основные вехи их жизни и карьеры.
Биография всемирно известного инвестора в формате эссе, статей и историй из жизни. Уоррен Баффетт и Кэрол Лумис – колумнист Fortune и лучший друг самого автора – рассказывают о правилах ведения бизнеса, достижениях, ошибках и формировании стратегий инвестирования одного из самых влиятельных людей мира по версии журнала Forbes. «Уоррен невероятно последователен в своем видении и принципах. Его аналитика и понимание рынков не имеют себе равных. В 1996 году я написал, что не встречал никого, кто умел бы так четко оценить бизнес.
Руперт Мёрдок – медиамагнат, основатель и глава крупнейших холдинговых компаний News Corp и 21st Centure Fox. Его стиль и подход к управлению – уникальный Метод – позволил превратить небольшую австралийскую газету в империю с рыночной стоимостью в 56 млрд $ и годовой прибылью, превышающей 36 млрд $. В этой книге вы найдете множество управленческих приемов, лежащих в основе Метода Мёрдока, благодаря которым можно более 60 лет оставаться в бизнесе и держать в страхе конкурентов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.