Эвита. Женщина с хлыстом - [74]

Еще одну женщину увезли прямо в ночной рубашке; с другой, Ниевес Боши де Бланко, обошлись еще более жестоко – когда выяснилось, что она беременна, один из ее мучителей угрожал, что ее ребенок появится на свет раньше времени, в чем он и преуспел, используя picana electro, поскольку бедная женщина потеряла ребенка вскоре после того, как ее освободили.

Все арестованные проработали в телефонной компании много лет; некоторые – больше двадцати. После освобождения их на три месяца отстранили от работы, а потом уволили. С того момента они не могли найти другой работы, и им не выплатили никакой компенсации.

Не только рабочие и работницы, чьи права Эва лично провозглашала столь громко, пали жертвами садистского обращения, но даже и те люди, которые были ее близкими друзьями. Киприано Рейес с сентября 1948 года находился в тюрьме. Когда Пероны жили в квартире на Калье Посадас, Рейес запросто навещал их почти каждый день; и главным образом благодаря его усилиям Перон вернулся с острова-тюрьмы Мартин Гарсия. В качестве секретаря Партии труда он стал орудием в предвыборной кампании Перона, – он и в самом деле верил в те обещания, которые раздавал Перон профсоюзам, и некоторые из этих обещаний правда были даны без дураков. Рейес расстался с иллюзиями, когда Перон, став президентом, решил распустить Партию труда и создать Перонистскую партию. Рейес отказался наотрез, запугать его не удавалось, несмотря на полудюжину попыток расправиться с ним. Он был человеком большой личной доблести, который способен ясно мыслить и находить достойные аргументы, даже в каждую секунду ожидая нападения. Многих других членов Партии труда соблазном или угрозами убедили перейти в ряды перонистов. Увидев, что запугать Рейеса не удается, Перон попытался в 1948 году приручить его, предложив ему возглавить министерство, если он с остатком своей партии примкнет к перонистской своре. Его не устраивало, если Рейес, человек, имевший такой авторитет среди «людей без пиджаков», окажется в лагере оппозиции. Рейес не стал даже обсуждать это предложение – до тех пор пока не будет организована специальная встреча с участием вице-президента Партии труда и его ближайшего друга доктора Вальтера Беверагги-Альенде и не будет предан широкой огласке тот факт, что инициатива исходит от Перона. Поначалу его условия отвергли, но потом Эктор Кампора, президент палаты депутатов и «мальчик на побегушках» у Эвы, прибыл лично для того, чтобы сказать Рейесу, что Перон согласен, если только Рейес исполнит одну маленькую формальность – вежливо позвонит и пригласит сеньору де Перон.

Рейес, который сильно подозревал, что за всеми последними событиями его жизни стоит Эва, заявил в самых непарламентских выражениях, что не желает иметь с ней никакого дела.

Это было в мае. В сентябре того же года Рейеса и Беверагги-Альенде арестовали по обвинению в покушении на жизнь четы Перон. Обоих пытали – picana electrica снова пошла в ход, и радио играло на полную громкость, чтобы заглушить их крики и стоны, – для того, чтобы вырвать из их уст признание, что за их заговором стояли «североамериканские империалисты», признание, которое оба мужественно отказались представить. Их освободили в апреле следующего года благодаря судье, честность которого стоила ему должности. Вскоре Рейеса арестовали снова; на этот раз его обвинили в том, что в своем доме он нарушает закон, запрещающий азартные игры, обвинение совершенно смехотворное, поскольку и сам он, и его дом находились под неусыпным надзором полиции. Его друг Беверагги-Альенде избежал «попечительства» полиции и вместе со своей женой и маленькой дочерью скрылся в Уругвае, а оттуда перебрался в Соединенные Штаты, где представил свой рассказ о тюремном заключении и пытках Организации Объединенных Наций. Неукротимый же Рейес все еще оставался в тюрьме[29].

Все эти случаи политических преследований не прошли мимо внимания оппозиции. На основе свидетельских показаний жертв был подготовлен рапорт, зачитанный в палате депутатов в июле 1949 года, несмотря на поведение членов перонистского блока, которые постоянно прерывали чтение и устраивали пререкания, после чего была сформирована комиссия по расследованию, куда вошли два депутата-перониста, Хосе Эмилио Виска и Ру-дольфо Декер, и депутат от радикалов, Артуро Фрондизи; но поскольку для кворума вполне хватало двоих, «расследование» провели без всякого участия доктора Фрондизи. Виска и Декер – оба прихлебатели Эвы – полностью игнорировали вопрос о виновности полиции и использовали свою власть для выявления антиаргентинской – читай антиперонистской – деятельности. Их суровость вошла в поговорку, поскольку они, применив закон о desacato, в одну неделю закрыли пятнадцать газет за то, что они не разместили должным образом на своих полосах слова: «Год освободителя, генерала Сан-Мартина». Казалось, они превзошли сами себя и в мае 1950 года председателем комиссии назначили Миеля Аскиа, протеже Эвы; но к тому времени ее первоначальные цели были благополучно забыты, несмотря на то, что незаконные аресты, заключение в тюрьму без суда и следствия и пытки продолжались.