Евангелия и второе поколение христианства - [14]

Пока находились под влиянием подобной предвзятой идеи и смотрели на город Пеллу, как 7а временное убежище, где сам Бог питал своих избранных и охранял их от ненависти злых, то, конечно, не думали удалиться из местности, которая, по их мнению, была указана небесным откровением. Но, когда стало ясно, что надо примириться с необходимостью жить далее, тогда началось движение в общине; большое количество братьев, включая и членов семейства Иисуса, покинули Пеллу и переселились в Ванатею, провинцию, находившуюся в зависимости от Ирода Агриппы II, но все более и более попадавшую под непосредственную власть римлян. Эта страна была в то время в цветущем состоянии; она была покрыта городами и памятниками; господство Ирода было благодетельным, и создало ту блестящую цивилизацию, которая продолжалась с первого столетия нашей эры до исламизма. Последователи и родные Иисуса выбрали город Кокабу, по соседству с d'Astaroth-Carnaim [теперь Tell Aschtereh] недалеко от Адраа [теперь Deraat] и весьма близко от Набатеев. Город Кокаба находился в 13 или 14 милях от Пеллы, и церкви этих двух мест могли в течение долгого времени находиться в тесных сношениях. Несомненно, много христиан еще со времен Веспасиана и Тита возвратились в Галилею и Самарию [см. выше], но только после Адриана Галилея стала местом встречи еврейского народа, и в ней сосредоточилась интеллектуальная жизнь нации.

Эти благочестивые хранители предания об Иисусе называли эвионим или "нищими" [по-гречески ptohos]. Верные духу того, который сказал "Блаженны нищие!" и который предоставлял обделенным этого мира царство небесное и Евангелие, они гордились своим нищенством и продолжали, подобно первобытной церкви Иерусалима, жить милостыней. Мы видели св. Павла в постоянной заботе о бедных Иерусалима, а Иакова признающим название "бедный", как титул благородства. Во многих местах Ветхого Завета слово эвион употребляется для обозначения благочестивого человека, и путем распространительного толкования все благочестье израильтян и все святые Израиля, слабые, кроткие, смиренные, презираемые миром, но любимые Богом были отнесены к секте. Слово "бедный" придавало оттенок важности, как и теперь когда мы говорим "бедный голубчик". "Божий бедный", чье несчастье и унижение рассказывали пророки и псалмопевцы и которому предсказывали великую будущность, признавался символическим указанием на маленькую заиорданскую церковь в Пелле и Кокабе, являвшуюся продолжением иерусалимской церкви. Также как и в древнееврейском языке, слово эвион получило метафорический смысл для обозначения благочестивой части народа Божия, так и маленькая святая религиозная община в Ватанее, считая только себя настоящим Израилем, "Божиим Израилем", наследником царства небесного, называла себя нищим, любимцем Бога. Таким образом, слово эвион употребляется часто в коллективном смысле, в том же смысле, как употреблялось слово Израиль и как мы употребляем выражение "добродушный Жак" (Jacques Bonhomme). В отдаленных же местах церкви, для которых нищие Ватанеи скоро стали чужды, Эвион превратился в человека, которому приписывалось основание секты эвионитов.

У других народностей наши сектанты слыли под именем назарян или назариан; было известно, что Иисус, его родные и первые последователи из Назарета и ближайших его окрестностей, - их и называли по месту происхождения. Предполагали, может быть, не без основания, что название относилось, главным образом, к христианам Галилеи, укрывшимся в Ватанее, тогда как слово эвион продолжало быть названием, которое давали сами себе святые нищие Иерусалима. Во всяком случае "назаряне" превратилось на Востоке в родовое слово для обозначения христиан; Магомет не знал другого имени и мусульмане употребляют его до сих пор. По странной противоположности, имя назаряне через некоторое время, как и имя эвиониты, приобрело неблагоприятный смысл у греческих и латинских христиан. В христианстве произошло то, что происходит почти во всех великих движениях: основатели новой религии в глазах чуждой им массы, присоединившейся к ним, оказались отсталыми еретиками; те, которые составляли ядро секты, остались изолированными и без почвы. Слово эвион, которым они себя называли и имевшее для них самый высокий смысл, превратилось в обидную кличку и вне Сирии стало равнозначащим опасному сектанту; его употребляли в виде насмешки, иронически придавая ему значение "нищие умом". Античное название "назаряне" с IV-го века даже в правоверной кафолической церкви стало обозначением еретиков, почти не христиан.

Это удивительное недоразумение объясняется, когда обратим внимание на то, что эвиониты и назаряне остались верными первоначальному духу церкви Иерусалима и братьев Иисуса, согласно которой Иисус был только пророком, избранным Богом для спасения Израиля, тогда как в церквях, ведущих свое начало от Павла, Иисус все более и более становился воплощением Бога. Согласно греческим христианам, христианство заменило религию Моисея, как высший культ низший. В глазах христиан в Ватанее это являлось богохульством. Они не только не считали Закона уничтоженным, а, наоборот, соблюдали его с двойным усердием. Они считали обрезание обязательным, праздновали шабаш одновременно с воскресением. Они старательно изучали еврейский язык и Библию читали на еврейском языке. Их каноном был еврейский канон, и может быть, они уже начали делать в нем произвольные отступления.