Евангелие от смартфона - [6]

Леонид Ганич, о котором упоминал шеф, — компьютерный гений. Да-да, самый настоящий гений. Если нужно найти и проанализировать какую-либо информацию, то лучше него никого не нет. Зацепившись за пару строк, вскользь упомянутых где-то на просторах Интернета, Ганич способен раскрутить полную картину события или исчерпывающую характеристику разрабатываемого объекта. А уж такая ерунда как «закрытый доступ», «пароль», «защита информации» для него просто не существуют.

Но я отвлеклась. Я размышляла о странностях порученного мне дела. Ну так третья странность — это я. Анна Уманская, двадцати шести лет от роду, среднего роста, худощавой комплекции, глаза серые, волосы светло-русые. Именно так написано в моем досье.

Почему я?

«Потому что серьезные люди нужны для серьезной работы, — ответил внутренний голос, — а с этой ерундой справишься и ты». Подумаешь, диплом, три языка, аналитическое мышление с развитой интуицией… Здесь у всех дипломы, языки и мышление с интуицией. Разве что нет моей потрясающей скромности.

Я снова потянулась за папкой.

Кто же ты такой? — спросила я безымянный белый прямоугольник, придвигая папку к себе. Чей-то сын или внук, отправленный в армию и не выдержавший суровых армейских будней?

С первой страницы на меня смотрела вполне симпатичная физиономия лет восемнадцати. Правильные черты лица, высокий лоб, открытый взгляд, приподнятые уголки губ — все говорило о том, что мальчишка далеко не глуп, честен и дружелюбен, хотя иногда бывает излишне доверчив и упрям. Парень на фото мне нравился, а я всегда считала себя хорошим физиономистом, да и женская интуиция в нашем деле играет не последнюю роль.

«Крылов Андрей Валентинович», — прочитала я. Дата рождения (я быстро подсчитала — девятнадцать лет), город рождения — Москва, домашний адрес, телефон.

Этот район Москвы был мне смутно знаком — рабочая окраина, олигархами здесь не пахло. Я набрала адрес в программе геолокации. Экран выдал череду панельных девятиэтажек, пару кирпичных «точек» — бывших общаг с балконным самостроем, универсам, детский сад… Типичная спальная окраина.

Я перевернула лист.

На следующей странице обнаружилась выжимка из медицинской карты беглеца — рост, вес, группа крови, скупой анамнез, из которого следовало, что парень вполне здоров. Далее шли результаты каких-то анализов и прочие врачебные непонятности. Ладно, с медициной разберемся потом.

Третий лист содержал информацию о воинской части: адрес, телефоны, электронная почта, фамилии начальства. Этот лист словно говорил мне: приходите, звоните, пишите — мы открыты для вас, нам скрывать нечего.

Я вновь воспользовалась программой геолокации, набрав адрес части. Чуть больше трехсот километров от Москвы. Буйство зелени, небольшая группы зданий. В памяти полузабытые слова «пердь» и «глушь». Я покрутила колесико мыши, приближая и удаляя объект. В пяти километрах к северу от части находилась железнодорожная станция, радом с ней расположился небольшой поселок, в семи километрах к югу — шоссе, а вокруг — сплошь непроходимые леса.

Следующий лист был копией рапорта начальнику части от некоего лейтенанта Бражника. Если этот рапорт перевести с казенно-армейского на человеческий язык, то получалось, что вчера, то есть в воскресенье утром, этот самый лейтенант обнаружил исчезновение новобранца во вверенном его попечению взводе. На вечерней поверке в субботу парень еще был, а на утренней — увы и ах.

Дальнейшие страницы в папке являли собой подробнейшую хронологию поисков — начиная от приказа начальника части начать розыск пропавшего и заканчивая его же приказом поиск прекратить.

Осмотр начали с казарм, котельной и учебки. К полудню сообразили, что дело серьезно, и вышли за ворота. Одна группа направилась в ближайший поселок, другая — на железнодорожную станцию. Зачем-то с собаками сунулись в близлежащий лес, где и блуждали до темноты, но далеко не заходили. Доехали до трассы на Москву, там тоже по вполне понятным причинам никого и ничего не нашли — если уж мальчишка вышел на трассу, то наверняка поймал попутку и уже давно дома пьет чай с бубликами под причитания родителей.

Хотя деятельность в части была развернута серьезная, но результата эта суматоха не принесла. К полуночи все выдохлись и розыск прекратили.

И вот теперь продолжить поиски предлагалось мне.

Я вновь пролистала страницы папки — не упустила ли чего. Оказалось, упустила. На обратной стороне выписки из медицинской карты размашистой, плохо читаемой скорописью был начертан шестизначный номер и дата — прошедшая пятница. Ниже — огромный вопросительный знак и приписанная этим же почерком ремарка «проверить». Слово «проверить» было подчеркнуто двумя жирными чертами. Человек, написавший это, явно спешил и был взволнован.

— Что за дела?

В комнату ворвался Ганич. Спутанные черные кудри как обычно нависали надо лбом, на худых плечах болтался растянутый свитер, под мышкой — непременный планшет.

— Шеф велел отложить все дела и заняться… Чем именно — не сказал, к тебе отправил.

Леонид подтянул вечно спадающие с тощего зада джинсы и плюхнулся на стул.

— Ну? В чем дело, Уманская?