Этюд в алых тонах - [7]

— Мистер Гроувнор, — проговорил он, — не снабдил ли вас некзиализм способностью предвидеть подобное?

— Нет, не снабдил.

— Благодарю вас.

Мортон был, по-видимому, удовлетворен, по крайней мере расспросов он не продолжил. Гроувнор уже давно заметил, что директор пытается оправдывать собственные действия. Это наводило на грустные размышления: раз существует такая необходимость, значит, обстановка на корабле не из лучших. Но Гроувнора особенно заинтересовало обращение Мортона к некзиализму как к последней инстанции.

— Зайдель, дайте нам психологическую оценку случившегося, — обратился Мортон к главному психологу.

— Чтобы нейтрализовать это существо, необходимо прежде всего хорошенько разобраться в том, что оно собой представляет. У него есть руки и ноги, и все же оно плавает в открытом космосе и остается живым. Оно позволяет посадить себя в клетку, зная при этом, что клетка для него не препона. Затем оно выскальзывает сквозь дно клетки, что очень глупо с его стороны, если оно не хочет, чтобы мы знали об этой его способности. Но не бывает так, чтобы разумное существо совершало ошибки, не имея на то причин, и тут есть основательная причина. Отталкиваясь от этой причины, мы сможем догадаться, например, о том, откуда оно происходит, и проанализировать, как оно оказалось здесь. Смит, откройте нам глаза на его биологическое устройство.

Поднялся долговязый и унылый Смит.

— Мы уже говорили о его планетарном происхождении. Безусловно, исключительным свойством является его способность жить в космосе, если это вообще результат эволюции. Я полагаю, что это представитель расы, которая решила для себя все биологические проблемы. И сейчас, когда мы приступаем к его поискам, зная, что оно может сбежать от нас сквозь любую стену, я со своей стороны могу посоветовать только одно: обнаружьте его и при первой возможности убейте.

— Э… — протянул Келли. Социологу было за сорок, из-под лысого черепа смотрели большие, умные глаза. — Э… любое существо, способное жить в космосе, в вакууме, становится хозяином Вселенной. Такие могут поселиться на любой планете, загадить целую галактику. Они могут стаями плавать в космосе. Но нам точно известно, что его раса пока не наводнила район нашей галактики. И над этим парадоксом стоит поразмыслить.

— Я не совсем вас понял, Келли, — перебил Мортон.

— Очень просто, э… раса, которая решила все проблемы биологического развития, должна быть намного старше человеческой. Ей ничего не стоит адаптироваться к любой окружающей среде. Согласно закону движения жизни эта раса будет стремиться захватить самые дальние пределы вселенной, к чему, собственно, стремится и человек.

— Тут есть противоречие, — возразил Мортон, — и оно, кажется, позволяет доказать, что эта тварь не такое уж сверхсущество. Корита, что по этому поводу говорит исторический опыт?

Японец пожал плечами, но встал и сказал:

— Боюсь, в данном случае я мало чем могу помочь. Вы знакомы с широко известной теорией о том, что жизнь в своем развитии совершенствуется — как бы ни понимали само понятие «совершенствуется», — и совершенствуется циклически. Каждый цикл начинается с крестьянина, чьи корни тесно связаны с землей. Со временем крестьянин приходит на рынок, затем, очень нескоро, рынок перерастает в город, его связь с землей постепенно ослабевает. Возникают новые и новые города, появляются новые и новые нации. В конечном счете города становятся бездуховными мегаполисами, а нации пускаются в борьбу за владычество. Целая серия ужасных войн ввергает человечество в общество феллахов, общество примитивное, скатывающееся в конце концов к состоянию крестьянского сообщества. Вопрос в том, к какому циклу — крестьянскому или мегаполисов — принадлежит наш пришелец. А может, к какому-то еще?

Он задумался. Гроувнору понравилось, как Корита четко обрисовал циклическое развитие. Каждая цивилизация проходит свои циклы развития, и каждый цикл должен иметь соответственно свои психологические характеристики. Было множество самых разных попыток объяснить феномен, но только старая теория Шпенглера[1] о жизненных циклах оправдала себя. И вполне вероятно, что Корита в какой-то степени предвидел действия чужака, основываясь всего лишь на своей теории циклов. Он доказал в недавнем прошлом, что его система вполне работоспособна и по части предсказаний. А сейчас у нее было то преимущество, что она была единственно возможным историческим подходом, применимым к данной ситуации.

Мортон прервал тишину.

— Корита, — сказал он, — какие характерные черты можно предположить в нем, если он представляет культуру мегаполисов?

— Он должен обладать практически непобедимым интеллектом. В собственной игре не допускать никаких ошибок, и победить его можно лишь при таких обстоятельствах, которые он не способен контролировать. Лучше всего тут подошел бы человек, — мягко заметил Корита, — прошедший высший класс подготовки на Земле.

— Но он уже совершил ошибку! — вкрадчиво сказал фон Гроссен. — Он же по-дурацки провалился сквозь пол клетки. Может быть, такая ошибка скорее к лицу крестьянину?

— А правда, если предположить, что он находится на крестьянской стадии? — спросил Мортон.