Это же Патти! - [18]

Наконец дверь классной открылась, оттуда вышли преподавательницы и проследовали в личный кабинет директрисы, а стоявшие в холле с неожиданным пылом пустились в танец. Никому в этот день не хотелось, чтобы мисс Лорд увидела их шепчущимися по углам.

Последней из классной вышла Патти. Ее лицо было бледно, под глазами темные круги от усталости, но в самих глазах сиял свет победы.

– Патти!

– Ты умерла?

– Чем кончилось?

– Это было просто великолепно!

– Она была в ярости?

– Что она сказала?

– Мы передали вопрос на решение арбитражного суда и пришли к компромиссу, – отвечала Патти со спокойным достоинством. – Впредь домашнее задание не будет превышать семидесяти строк. Стачка отменяется.

Все толпились вокруг Патти, горячо желая услышать подробности, но она отделилась от них и продолжила путь к дверям столовой. Она держалась несколько отчужденно, как тот, кто в одиночку достиг вершины, и не проявляла готовности запросто общаться с обычным человечеством.

Школа приступила к вечерним занятиям, а Патти к своему обеду. Через двор в освещенном окне девочки могли видеть ее, величественно сидящую в конце длинного стола. Осаки с одной стороны подавал ей земляничное варенье, а Мэгги с другой пирожные с глазурью. Награды за мученичество в случае Патти были вкусными и питательными.

Глава 4. Третий хорист справа

– Патти! Ты привезла нам кусок свадебного пирога?

– У тебя было какое-нибудь приключение?

Конни и Присцилла, с ловкостью, приобретенной долгой практикой, вскочили на заднюю подножку «катафалка», когда он повернул в ворота и покатил по дугообразной дорожке к входным дверям школы. «Катафалком» в обиходе называли покрытую черным лаком линейку, рассчитанную на двадцать пассажиров, в которой учениц Св. Урсулы возили из церкви и со станции. Патти и ее чемодан, одни в этом вместительном экипаже, тряслись как две крошечных горошины в громадном стручке.

– Приключение? Еще какое! – отозвалась она взволнованно. – Вот подождите, все расскажу!

Когда «катафалк» остановился, его осадила толпа девочек в синих жакетах. Это был час дневного отдыха, и вся школа высыпала на улицу. Прием, оказанный Патти, заставил бы постороннего наблюдателя предположить, что Патти отсутствовала не три дня, а три месяца. Она и ее два форейтора спустились на землю, и Мартин подобрал вожжи.

– Эй, залезайте! Все, кто хочет прокатиться до конюшни! – любезно пригласил он.

В результате его тут же осадили пассажирки. Они набились внутрь – вдвое больше, чем вмещал «катафалк», – они облепили сиденье возницы и подножку, а две всадницы даже взгромоздились на спины лошадей.

– Какое приключение? – спросили Конни и Присцилла в один голос, когда кавалькада с грохотом и криками покатила в сторону конюшни.

Патти взмахом руки указала на чемодан.

– Все из-за него. Отнесите его наверх. Я приду к вам, как только доложу о моем приезде директрисе.

– Но это не твой чемодан.

Патти таинственно помотала головой.

– Тысячу лет гадать будете и все равно не догадаетесь, чей это чемодан.

– Чей же?

Патти засмеялась.

– Похож на мужской, – заметила Конни.

– Он и есть мужской.

– Ох, Патти! Да не мучай ты нас! Где ты его взяла?

– Просто маленький сувенир, который я подобрала по дороге. Я все вам расскажу, как только поговорю с директрисой. Живее! Заходите в двери, пока Джелли не смотрит.

Они быстро оглянулись через плечо на учительницу гимнастики, которая в эту минуту убеждала толстую Айрин Маккаллох двигаться быстрее на теннисном корте. Мисс Джеллингз настаивала, что часы отдыха следует посвящать активным занятиям на свежем воздухе. Конечно, подруги без труда могли бы получить разрешение приветствовать возвратившуюся Патти внутри школьного здания, но политикой трио было никогда не просить разрешения, когда дело касалось мелочей. Такие просьбы совершенно ненужным образом подрывали уважение к просительнице.

Присцилла и Конни вдвоем понесли наверх чемодан, а Патти направилась к кабинету директрисы. Десять минут спустя она присоединилась к подругам в комнате номер семь Райского Коридорчика. Они сидели на кровати, подперев подбородки руками и вдумчиво изучая чемодан, прислоненный к стулу перед ними.

– Ну? – выдохнули они одновременно.

– Она говорит, что рада снова видеть меня, и надеется, что я не объелась свадебным пирогом. Если моя успеваемость ухудшится…

– Чей это чемодан?

– Мужчины с черными бровями и ямочкой на подбородке, который поет комические песенки и стоит на сцене третьим с правой стороны.

– Джермейна Хилларда-младшего? – ахнула Присилла.

– Неужели? – Конни прижала руку к сердцу с преувеличенно глубоким вздохом.

– Честное слово!

Патти перевернула чемодан и указала на инициалы, выведенные краской на его торце.

– «Дж. Х. мл.».

– Действительно! Его чемодан! – воскликнула Присцилла.

– Да как же он попал к тебе, Патти?

– Он закрыт на замок?

– Да, – кивнула Патти, – но мой ключ к нему подходит.

– Что в нем?

– О… костюм, и воротнички, и… разные другие вещи.

– Где ты его взяла?

– Ну, – сказала Патти с томным видом, – это долгая история. Не знаю, хватит ли у меня времени до конца перерыва…

– О, расскажи нам! Пожалуйста! До чего же ты противная!