Это внутри. Рецидив - [75]

Микки чувствовал текущие по лицу капли то ли пота, то ли слез — не понять. Но зрение словно расфокусировалось, комната и черная фигура старика в кресле плыли перед глазами.

— Я пристрелю парня, мне нечего терять. Или… вы напишете на меня дарственную. С вот такой суммой, — в воздухе упруго хлопнул лист бумаги. — И еще одну — на него, я не так жаден, как можно подумать… Тогда пацан будет жить.

Феликс склонился к уху Микки и прошептал:

— А если кое-кто проговорится… Тогда попробуешь объяснить им, отчего старик передал тебе такой подарочек… Если ты — не соучастник. А? — воскликнул он и дергано рассмеялся.

Молчаливая темная фигура взирала свысока и не двигалась. Микки решился поднять глаза и проверить — жив ли еще мистер Фостер? Старик казался обтянутой бумагой куклой, но тонкие пальцы шевелились, постукивая по закрытым пледом коленям.

— Как скажешь, — наконец, ответил Фостер совершенно спокойным голосом, будто эта сцена ничуть не удивила его. — Но для этого нужны мои бумаги. Ты позволишь мне проехать в кабинет или сам принесешь их сюда?

Феликс выдохнул, давление в стянутых руках ослабло, и Микки, не удержавшись в вертикальном положении, свалился на ковер. Щеку обжег ворс.

— Нет уж, схожу сам, — резко бросил санитар.

Шагнув вперед, сорвал с коленей Фостера плед, быстро обшарил халат и кресло, сунул телефон к себе. Затем точно так же порылся в карманах Микки и, не найдя ничего, на миг озадачился и повторил обыск. От прикосновений затянутых в резину пальцев к голой коже на спине и животе Микки затошнило. Он мгновенно вспотел, представив, что будет, если его, с заклееным ртом, начнет рвать, от этого резко стало хуже — паника накрыла полновесно, заставив потерять контроль над телом. Люди в комнате еще о чем-то говорили, Микки не понимал речи, будто они превратились в пришельцев. Мышцы напрягались сами по себе, бессмысленно дергая конечности в попытках вдохнуть глубже или освободить руки… да просто, сделать хоть что-нибудь… Спастись не от Феликса, так от удушья… В этот момент Микки встретился взглядом с мистером Фостером, который подвел кресло ближе и склонился над ним. Старик молчал, но его глаза внимательно и строго смотрели в лицо Микки. Это на миг отодвинуло ужас, позволило осознать себя и прекратить расходовать кислород и силы на бесполезную борьбу.

— Мальчик мой, — шепнул Фостер. — Тише.

Микки дернул головой, пытаясь увидеть, где сейчас его мучитель, и понял, что Феликс вышел из комнаты.

— Дыши ровнее, — негромко уговаривал старик. — Вот так. Хорошо… — он задумчиво потер переносицу. — Надо же, проведал о моем браунинге… В этой комнате нет сигнальной кнопки, сукин сын знал, где нас запереть… — Фостер рассуждал так спокойно, словно времени у них было еще полно. — Развязать тебя я не смогу, телефона нет…

Взгляд Микки упал на окно гостиной, и он внезапно вспомнил о том, что так и не забрал оттуда свой собственный мобильник! Микки замычал, привлекая внимание старика и попытался указать на окно.

Дверь открылась, в гостиную вошёл Феликс, прижимая к себе толстую пачку документов и папок. В руке все еще был зажат пистолет, ярко чернеющий на фоне бумаги. Фостер опустил сухую прохладную кисть, почти незаметным движением провел по щеке и волосам Микки и подъехал к столу, начал перебирать документы.

— Подай очки, — приказал он, и Феликс послушался.

Словно не было никакой угрозы, никакого связанного мальчишки на полу. Словно, как обычно, мистер Фостер собирался заняться бумагами, а потом сделать пару звонков… Где-то на каменном подоконнике лежит забытый телефон. За окном уже спускаются сумерки, но мама не станет волноваться, пока не пробьет десять. А до этого еще ой как нескоро… За спиной стоит Феликс с пистолетом, через несколько минут он взведет курок и убьет их обоих, а если и нет, Микки не сможет жить, зная, что его осудят за такое страшное дело…

— Принеси мне из кабинета голубую папку в левом ящике стола, в самом низу. Там документы на мою яхту «Афродита». Мне она уже без надобности, — усмехнулся старик, — а Ричард ненавидит море. Дарственная только лишь деньгами будет выглядеть подозрительно…

Микки вывернул шею, глядя на Феликса. Тот в сомнении прищурился, но все же согласно кивнул и вновь скрылся за дверью.

— Что ты хотел мне сообщить, Микки? — тихо спросил Фостер.

Микки снова показал глазами в окно, попытался звуками передать нечто похожее на «подоконник» или хотя бы «мобильник». Только поймет ли старик, и если поймет, дотянется ли до задвижки?

Он понял, хоть и не с первого раза указал на нужную створку. До защелки дотянулся, слегка привстав. А Микки был уверен, что Фостер вообще не чувствует ног…

— Есть, — торжествующе проскрипел он, и закрыв окно, вернулся к столу.

Секунды тикали, Микки не видел, что делает мистер Фостер. Только чувствовал, как ковер пропитывается его собственным потом, запах смешался с ароматом средства для чистки ворса, и Микки снова затошнило. Он закрыл глаза, пытаясь спастись от ужаса еще более острого, оттененного безумной надеждой.

Мистер Фостер так и не полюбил телефоны нового образца. Микки не видел, чтобы он часто пользовался своим. А его собственный разблокируется вовсе не так, и глючится на сообщениях, он забит открытыми вкладками, в которых никто ничего не поймет, и…