Это наша ночь - [10]

— Спокойной ночи, папа.

— Майк? — В дверях появилась Мэри. — Ты идешь спать? Я с тобой. Терри, ты запрешь дверь?

— Конечно. Спокойной ночи, мама.

— Приятных снов, сынок. Майк, ты выглядишь таким усталым! Готова спорить, что ты заснешь прежде, чем твоя голова коснется подушки, и будешь храпеть, как старый медведь в берлоге.

— Я не храплю, — обиженно возразил ей супруг.

— Храпишь и прекрасно знаешь, что твой храп звучит как музыка для моих ушей. Это моя колыбельная.

Терри улыбался, глядя, как родители рука об руку прошли в дом. Они были созданы друг для друга и смотрелись прекрасной парой. Его родителей связывали такие нежные отношения, они словно бы излучали счастье, как будто медовый месяц для них только начался. Майк и Мэри прошли через все жизненные трудности и невзгоды, вырастили троих детей и теперь, когда взрослые дочери и сын вылетели из родного гнезда, опять принадлежали друг другу, навеки скрепив свои узы нерушимой силой любви.

Свет на кухне погас, и терраса погрузилась в темноту. Высоко в небе мерцали звезды, и ночные птицы и насекомые продолжали петь свои серенады. Терри начал тихонько раскачивать старые поскрипывающие качели.

Одинок. Он одинок.

Слово, произнесенное отцом, отозвалось эхом в его сознании, причиняя боль и вынуждая заглянуть глубоко в душу, чтобы найти ответ на вопрос, который он не осмеливался задать себе никогда прежде.

Был ли он действительно одинок?

Терри очень не хотелось положительно отвечать на этот вопрос. Взявшиеся из ниоткуда облака закрыли луну и звезды, излучавшие серебристый свет. Терри охватило странное, необъяснимое ощущение, что он оторван от остального мира, сброшен в бездонную черную пропасть, и ему никогда оттуда не выбраться, если он не найдет ответа на свой вопрос.

Терри мысленно прокрутил перед глазами свою жизнь, дни, ночи, женщин, встречавшихся на его пути, веселые сборища в кругу друзей, романтические свидания, захватывающие воображение экзотические страны, увлекательные путешествия по всему миру, дальние «плавания» в пятом океане — небе. Но он видел себя в стороне от великолепия и радости жизни, его телесная оболочка была в гуще событий, а душа витала где-то далеко.

И вот, оказавшись в родном доме, покачиваясь в темноте летней ночи на поскрипывающих качелях, Терри Расселл понял, что он был очень одинок.

«Интересно, Аннабелла Эбрахам так же одинока, как и я»? — почему-то подумалось ему.

Закинув руки за голову и откинувшись на спинку качелей, Терри уставился в темноту.

Если Аннабелла одинока, понимает ли она это? Или же живет, не задумываясь над этим, не задавая себе вопросов, не замечая признаков подступающего одиночества, подобно ему самому? Есть ли у нее человек, которому она дорога так же, как он дорог своим родителям, дорога настолько, что он позволит ей заглянуть в свою душу?

Внезапно налетел порыв ветра, и Терри подумал, что пора возвращаться в дом. Он взглянул на небо. Как по мановению волшебной палочки облака исчезли, вновь открывая взору серебристое сияние луны и мерцающие искры звезд, щедро рассыпанных по черному бархату ночного неба.

Глядя в бездонное небо, Терри чувствовал, что душа освобождается из плена тьмы, потому что он ответил на мучивший его вопрос, и минута откровения с самим собой принесла ему облегчение и покой.

Терри подошел к двери и, облокотившись о косяк, продолжал смотреть на небо, играющее всеми красками ночи.

Казалось, неведомые силы неодолимо влекут его к маленькому воробышку, не умеющему летать. Про себя он решил, что либо заставит Аннабеллу раскрыть секрет наслаждения одиночеством, если она обладает им, либо завершит начатое отцом и убедит ее, что в жизни существует гораздо большее, чем имеет она, что ее окружает пустота, которую необходимо заполнить. Его идея была безумием, так как он не знал даже, как говорить с женщиной, подобной Аннабелле. Не то что проникнуть в ее чувства и мысли.

Терри всегда отличался упорством, и в этом случае он обязательно добьется своего. Или он научится у Аннабеллы довольствоваться одиночеством и признает свою несчастливую судьбу в любви, или он научит ее жить ярко, насыщенно, полнокровно. Он докажет ей, что окружающий мир таит в себе гораздо больше того, чем она привыкла обходиться.

Аннабелла ворвалась в его жизнь, и ее судьба тесно сплелась с его судьбой. Ему потребуются терпение и деликатность, чтобы сблизиться с ней. Если он внезапно обрушится на нее со своими теориями и убеждениями, то только испугает Аннабеллу, и она замкнется в себе, протестуя против вторжения постороннего человека в ее частную жизнь.

Ее перевоплощение должно быть постепенным и безболезненным. Он будет наблюдать за Аннабеллой изо дня в день, будет прислушиваться к ее мыслям, рассуждениям, взглядам, добавляя все новые штрихи, и тогда перед ним наконец предстанет совсем другая женщина, хотя имя ее по-прежнему будет Аннабелла Эбрахам.

Терри разработает план, когда и где он сможет видеться с Аннабеллой, как будет проводить с ней время. Он снова будет наслаждаться звуками ее бархатистого завораживающего голоса, любоваться улыбкой, освещающей изнутри ее лицо, подобно рассветным лучам, падающим на нежные лепестки роз. Если он все рассчитает верно, у него появится возможность раскрыть тайну Аннабеллы. Терри был заинтригован тем, что таилось под ничем не примечательной на первый взгляд внешностью мисс Аннабеллы, и теперь его переполняло желание найти более веские причины узнать ее ближе, чем просто мужское любопытство.