Это грязное дело шантаж - [59]

Медленно пережевывая куски ветчины, Террелл перебирал в уме события вчерашнего дня. «С Джако и Мо, наконец-то, покончено. Жаль офицера, которого застрелил этот черномазый подонок». Он усмехнулся, поймав себя на мысли о том, что непроизвольно употребил одно из словечек этой маленькой чертовки с ангельским личиком. Ли Харди тоже мертв. О нем у Террелла не было ни малейшего сожаления. Дело об убийстве Хенеки можно считать закрытым. Но оставалось загадочное убийство Сью Парнелл. До сих пор не найдено ни единой зацепки, которая могла бы вывести на убийцу. Потом еще эта странная история с выплатой Вэл Бернетт двадцати тысяч долларов этому вислозадому пройдохе Хэеру. Террелл готов был дать руку на отсечение, что тот ее шантажирует, но не мог ничего предпринять до тех пор, пока Вэл сама не обратится к нему за помощью.

Во время второй чашки кофе капитан услышал, как возле его дома остановилась машина. По характерному звуку тормозов он определил, что это полицейская, и действительно, выглянув из окна, увидел торопливо направляющихся к дому Джо Беглера и Фрэда Хесса.

— Вот еще пара неприятностей, — кивнул он Керри в сторону приближавшихся полицейских. — Интересно, что стряслось на этот раз. Нет, наш райский уголок явно обезумел…

Террелл сам открыл входную дверь и впустил Беглера и Хесса.

— Ну, что на этот раз? — ворчливо спросил он, проводя своих помощников в гостиную.

— В морге я снял отпечатки пальцев Харди, — доложил Хесс, — и сверил их с имеющимся у меня набором отпечатков из домика убитой Сью Парнелл. Одна серия полностью совпала. Несомненно, Харди бывал в кабинке «телефонной» проститутки. Но что еще более странно — его отпечатки пальцев обнаружены также и в бунгало Хенеки.

Террелл запыхтел трубкой и в задумчивости прошелся по гостиной.

— Возможно, это и есть ответ на все наши вопросы. Я не очень-то верил в алиби, которое представила штучка Ланг своему любовнику. Не исключено, что сам Харди и уделал свою бывшую пассию. Мы с тобой допускали это, Джо. Ну что? Пойдем потрясем эту красотку еще разок?

— Обязательно, — подхватил Беглер. — Я даже запасся ордером на обыск квартиры. Не исключено, что мы там нароем и мотивы преступления.

Без пяти девять все трое были у двери квартиры Ли Харди. Беглеру пришлось долго звонить, прежде чем дверь открылась, и на пороге предстала всклокоченная, опухшая Джина. Террелл подивился произошедшей с нею перемене. Ее живое лицо превратилось в каменную маску. Под глазами легли огромные темные крути. На ней был легкий, едва прикрывающий наготу нейлоновый халатик. Казалось, что она только что вылезла из постели. Однако по тому, как она пыталась сфокусировать неподведенные раскосые глаза, Террелл понял, что она пьяна.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал Террелл и, бесцеремонно отстранив ее в сторону, вошел в прихожую.

Двое полицейских молча проследовали за ним. Джина безразлично пожала плечами, неуверенными шагами прошла в гостиную и с облегчением опустилась в одно из кресел. Потерла глаза, зевнула и невидяще уставилась на Террелла.

— Пойди, приготовь кофе, — сказал Террелл Беглеру. — Видишь, она в ауте.

Беглер отправился на кухню и принялся стучать там посудой. Хесс сел на стул рядом с принявшимся набивать трубку начальником.

— Ну, что уставился? — вязко проговорила Джина. — Бабы голой не видел, что ли? Если пришел говорить, так говори. А нет, так отваливай!

— Ты мне сказала, что в ночь убийства Парнелл Харди был с тобой. Последний раз тебя спрашиваю: он действительно был здесь, или ты мне наврала?

— Да не убивал Ли эту сучку, — с отвращением сказала Джина.

— Тебя об этом не спрашивают. Я хочу знать, зачем ты дала ложное алиби? Послушай, киса, это серьезно. У нас есть все основания полагать, что он был в кабинке убитой в ночь убийства.

— Какое это имеет теперь значение — был, не был?.. Он мертв. Какой теперь с него спрос.

Джина зажгла сигарету и размашистым жестом бросила спичку мимо пепельницы.

— Так ты мне наврала, когда давала показания в его пользу?

— О, да пошел ты к дьяволу! Какая разница? Он мертв. Понимаешь ты, мертв… единственный мужчина, по которому я сходила с ума. Давайте-ка, выметайтесь отсюда. Вы мне надоели… Только встретишь стоящего мужика, как его тут же прихлопнут…

В этот момент в комнату вошел Беглер. В одной руке у него был кофейник, в другой — чашка.

— И ты убирайся отсюда, сивый мерин! — в бешенстве заорала на него Джина.

Подскочив, она выбила из его рук кофейник, который шмякнулся о стену, Беглер с сожалением посмотрел на отекающую со стены коричневую жидкость и повернулся к Джине, готовый дать ей полновесную пощечину.

Но она опередила его. Оттолкнула и, влетев в свою спальню, щелкнула замком. Беглер обескураженно посмотрел на шефа.

— Оставь ее. Она невменяема, — сказал Террелл. — Давай лучше тщательнейшим образом осмотрим квартиру. Чует мое сердце, где-то здесь должен быть ключ к этому преступлению.

Методично трое мужчин обыскали всю квартиру, за исключением спальни, в которой заперлась Джина. Спустя пару часов, осматривавший спальню Харди Хесс обнаружил то, что они искали. Из-за висевшей над кроватью репродукции Пикассо он извлек большой конверт и протянул его Терреллу. Тот с интересом вытряхнул из него тонкую записную книжку в кожаном переплете, сложенное вдвое письмо, которое было адресовано Джине, и два погашенных чека на сумму по пять тысяч долларов на предъявителя. Террелл сел за стол и прочитал письмо.